Об авторе: Борис Лазаревич Вишневский - политолог, член Центрального cовета oбъединения "ЯБЛОКО".

Все последние месяцы газеты и популярные интернет-сайты переполнены рассуждениями о том, чьи интересы сталкиваются вокруг так называемого ЕТО - Единого тарифного органа (а по существу, Министерства по делам монополий), указ о создании которого Владимир Путин подписал в начале сентября и который кто-то метко назвал тарифным Госпланом. Говорят о будущей судьбе Министерства по делам монополий, о том, какую роль оно будет играть в аппаратных играх, кто с его помощью сможет на кого надавить и т.д.

Представляется, впрочем, что надо идти кардинально другим путем. Если мы хотим развязать порочный "тарифный узел", сложившийся в стране в последние годы и ведущий к непрерывному росту цен на электричество, газ, телефон, общественный транспорт, надо разрушить самую главную монополию в стране - монополию исполнительной власти на регулирование тарифов.

Предложение, от которого невозможно отказаться

Никто из нас не любит роста цен, к тому же - имеющего обыкновение опережать рост зарплаты. Но с ростом цен на свободном рынке приходится мириться: там, с одной стороны, есть выбор, а с другой - конкуренция, ограничивающая цены. Что же касается естественных монополистов, здесь ситуация кардинально иная. От их "предложения", как выражался главный герой "Крестного отца", невозможно отказаться. Ни у кого из нас нет возможности подключиться к альтернативной энергосистеме, поехать на работу на альтернативном метро, а в отпуск - на альтернативном поезде и т.д. Чем монополисты беззастенчиво пользуются, беря нас за горло (то есть за кошелек) и неуклонно повышая стоимость своих услуг.

В большинстве демократических стран антимонопольные законы не оставляют монополисту, который попытается злоупотребить своим привилегированным положением, ни одного шанса избежать серьезных финансовых потерь. Россия же, к сожалению, с 1992 г. пошла "своим путем": по известному выражению Григория Явлинского, вместо того чтобы освободить общество от власти монополий, монополии освободили от общественного контроля.

28 февраля 1995 г. Борис Ельцин "в целях дальнейшей либерализации экономики" подписал указ N221 "О мерах по упорядочению государственного регулирования цен (тарифов)". Согласно этому указу, именно федеральное правительство определяет, какие именно цены и тарифы подпадают под государственное регулирование, кто и как их будет регулировать. Белый дом легко справился с этой задачей - 7 марта 1995 г. Виктор Черномырдин подписал постановление N239 с аналогичным указу названием, действующее до сих пор. Именно этому постановлению мы во многом и обязаны продолжающимся до сих пор безудержным ростом тарифов.

Одним из ключевых моментов установленного порядка стало решительное отстранение представительной власти всех уровней от регулирования цен и тарифов. Так реализовывался один из главных идеологических принципов, исповедуемый отечественными радикал-реформаторами: экономические преобразования, ведущие к снижению уровня жизни и вызывающие недовольство населения, должны проводиться так, чтобы избранные этим населением представители не могли помешать исполнительной власти (где "реформаторы" занимали ключевые посты) действовать так, как она считает нужным.

Спираль превращается в штопор

Теоретически решения об установлении энерготарифов принимают, как это предусмотрено законом, региональные энергетические комиссии. Но они, во-первых, являются органами исполнительной власти, а во-вторых, при необходимости их решение может быть пересмотрено упомянутой выше ФЭК. При этом энергетическая монополия остается одной из самых "непрозрачных" в стране, и обоснованность ее претензий на увеличение платы за электричество весьма и весьма сомнительна.

На местном уровне результаты монопольного регулирования тарифов исполнительной властью не менее впечатляющие. Так, в Петербурге решение об установлении платы за проезд в общественном транспорте принимает губернатор по представлению некоей "трехсторонней комиссии". Что же это за комиссия, создатель? В нее входят представители городской администрации, автотранспортных предприятий и транспортных же профсоюзов. И все они кровно заинтересованы в повышении платы за проезд! Администрация - потому, что в результате этого снижаются бюджетные расходы на содержание общественного транспорта, а транспортники и профсоюзы - потому, что у них в результате этого увеличивается зарплата. Надо ли удивляться, что, собравшись вместе, все три "стороны" легко уговаривают друг друга повысить плату за проезд? Ну, а представителя тех, для кого повышение платы за проезд невыгодно - пассажиров, в составе комиссии, естественно, нет...

Спору нет: в любой отрасли вполне могут сложиться объективные условия для того, чтобы рост тарифов был, по сути, вынужденным - исходя из элементарных экономических законов. Но нынешний способ их регулирования таков, что все решается, во-первых, одной подписью (либо совещанием чиновников), а во-вторых, как правило, без проверки обоснованности повышения тарифов.

Если регулирование тарифов монополистов так и останется "внутренним делом" исполнительной власти, их бесконтрольное увеличение будет продолжаться. И дело тут не в злом умысле чиновников, а в том, что рост тарифов монополистов объективно выгоден "исполнительной вертикали". Ведь чем выше цены на газ, электроэнергию, телефон, общественный транспорт - тем, с одной стороны, меньше бюджетных средств надо закладывать для финансирования субсидий и компенсаций ветеранам, инвалидам, другим малообеспеченным гражданам, а с другой стороны - тем больше налогов получит казна от соответствующих монополистов. Между тем рост тарифов монополий - исходное условие для раскручивания инфляции, ведь от уровня этих тарифов напрямую зависят цены почти на все товары и услуги. В свою очередь, стоит им вырасти, как монополисты начинают жаловаться, что у них возросли затраты и требуют нового повышения тарифов и т.д. Возникает то, что математики называют системой с положительной обратной связью, а экономисты - "инфляционной спиралью", которая легко превращается в штопор...

Как решать "тарифный вопрос"?

Существует ли выход из этого штопора? Да, существует. Вот только лежит он, как представляется, не на пути таких административных методов, как создание ЕТО (что еще больше усиливает монополию исполнительной власти в этом вопросе), а совсем на другом направлении: порядок регулирования тарифов (а в ряде случаев - и сами тарифы) должен устанавливаться исключительно законом.

Стоит напомнить, что в "либеральнейших" Соединенных Штатах Америки повышение тарифа монополистов более чем на 1% утверждается конгрессом! А ведь необходимость открытого и гласного парламентского обсуждения вопроса о целесообразности повышении тарифов (снижения их на памяти автора не наблюдалось) сразу же выводит проблему из кулуарной, "аппаратной" плоскости в публичную и политическую. Находясь на парламентской трибуне, представителям монополиста придется доказывать, убеждать, приводить аргументы, отвечать на острые вопросы - в общем, делать именно то, что для них крайне неприятно, поскольку крайне непривычно. Докажут депутатам, что нет иного выхода, кроме повышения тарифов, - так тому и быть. И в этом случае уже парламент берет на себя политическую ответственность. А вопрос это, безусловно, политический - поскольку затрагивает массовые интересы граждан.

"Ну, а если не докажут? - вправе спросить читатель. - Или депутаты из популистских соображений заблокируют повышение тарифов, а затем выяснится, что из-за недостатка средств в домах нет отопления, остановился общественный транспорт и вышли из строя телефонные линии?" Что ж, теоретически это возможно - но зачем полагать депутатов идиотами, которые не способны прислушаться к аргументам? А самое главное - где гарантии, что чиновник примет более разумное решение?

Несложно предложить и ряд других мер, способных улучшить "тарифную ситуацию".

Во-первых, давно назрело законодательное установление простого принципа: рост тарифов естественных монополий не может превышать рост доходов населения.

Во-вторых, необходимы децентрализация полномочий по тарифному регулированию и передача большей части полномочий на региональный или местный уровень.

В-третьих, при проведении реформы естественных монополий необходимы привлечение к ее разработке всех заинтересованных сторон и гласность обсуждения.

В-четвертых, необходимо обеспечение полной финансовой прозрачности монополий, а также аффилированных с ними российских и зарубежных структур.

В-пятых, контрольный пакет естественных монополий должен быть сохранен за государством. Ведь экономический смысл естественных монополий в том и состоит, что они находятся под общественным контролем. При этом на указанные компании распространяются определенные ограничения, не позволяющие бесконтрольно устанавливать там зарплату в десятки тысяч долларов в месяц и расходовать средства на покупку телекомпаний.

И, в-шестых, недопустимо одновременное осуществление дерегулирования, либерализации тарифов и приватизации монополий - тарифная реформа обязательно должна предшествовать реструктуризации.

Собственно, вопрос только один: в какой мере правительство и парламент готовы поддержать эти меры.

Ответ на этот вопрос одновременно явится и ответом на вопрос о том, что они считают приоритетным - интересы монополий или интересы граждан.