Когда в среду на закрытом заседании Госдумы министр обороны Сергей Иванов назвал Грузию не только «так называемым государством», но и обозначил ее чуть ли не «потенциальным» противником России, серьезно не воспринял эти его слова: Иванов — человек в политике молодой, в армейской системе — тем более. Мало ли что сорвется с языка! И не такое слышал!

Но когда спустя два дня почти то же самое услышал уже от президента Путина, да еще больше, серьезнее — с угрозой военного вмешательства в дела соседнего с нами государства, — стало не по себе.

Да, отношения с Грузией испортились, дальше некуда... Даже не России и Грузии — куда нам деваться друг без друга! — между политическими элитами двух стран.

Но одно дело — политические покусывания президентов, спикеров, министров и политтехнологов. А тут — прямые, откровенные, неприкрытые угрозы!

Понимаю, дерутся малолетки на окраинном дворе: «Ах, вы Васю-косого позовете, так у нас есть свой Петя-кривой!», «Получай, фашист, гранату!» и так далее...
Но это же люди, народы, наше прошлое, наши друзья...

Поразила почти единодушная эйфория, охватившая политиков разных мастей и окрасок при президентском обещании очередной крови, при новом «мочить», при откровенном призыве к охотничьему азарту: «Ату их, ату...»

Стоп-стоп! Это что, грузины сначала привезли Дудаева в Чечню, а потом не знали, как от него избавиться? Это в Тбилиси сквозь пальцы смотрели, как образуется в Чечне беспредельный режим? Или это грузинский генерал сказанул, что возьмет Грозный силами одного десантного полка? Это их самолеты раздолбали Грозный, Гудермес и десятки, сотни поселков, сел и аулов? Это их командиры подписывали — и подписывают — тысячи похоронок? Это их генералы спокойно выпустили Хаттаба и Басаева из Дагестана, обрекая Россию на очередную чеченскую войну? Или это их спецслужбы годами гонялись за Радуевым и Бараевым, пока наконец одного не сдали сами чеченцы, а второго сами же не убили (как-то позабылось, что в родном селении Бараева отказались его хоронить: знаете, что это значит для кавказцев!)? Наконец, на чьих счетах оказались миллионы и миллионы бюджетных денег, которые выделяли и выделяют на вечное восстановление Чечни?

И еще — разве Грузия звала к себе тысячи беженцев из Чечни? Их загоняли туда наши, российские бомбы, наши, российские танки, наш, российский спецназ с жестокими и часто бессмысленными зачистками!

Что же вы не ловите своих, то есть наших российских террористов в Панкисском ущелье! — грозно стучат кулаком по столу наши генералы, в штатском и в форме.

Господа, да подойдите к зеркалу!

Если за две чеченские войны через эту бойню прошли около миллиона российских мальчишек, то где же взять такую армаду маленькой Грузии?
Или что, у нас выросло еще одно необстрелянное поколение, которым, чтобы стать истинными россиянами, не хватает одной малости: погибнуть самим или убить другого?

Или просто выборы на носу?

Но куда хуже, куда опаснее, что результатом этой «мочительной эйфории» станет не временная вражда между двумя президентами — президенты приходят и уходят, — а та трещина между нашими народами, та пропасть, которая пострашнее всяких ущелий...

Нет! Свою Грузию я не отдам!

И не забуду, как маленьким чуть не плакал на последних кадрах фильма «Отец солдата».