[Начальная страница] [Карта сервера/Поиск] [Новости] [Форумы] [Книга гостей] [Публикации] [Пресс-служба] [Персоналии] [Актуальные темы]
Дмитрий Беликов
Природная рента: за и против
"Российская газета",   24 октября 2003 года
Прошло заседание Делового клуба "Российской газеты", посвящённое вопросам природной ренты. С чего и с кого брать эту природную ренту и сколько брать? Верно ли, что если бы брали много, жили бы, как минимум, в два раза лучше? Сверхприбыль олигархов, по суждению некоторых, это чёрная кошка в тёмной комнате.., - по этим и многим другим вопросам смотрите дискуссию на развороте "РГ", - естественно, с участием М.Задорнова.

Что мы получим, если повяжем руки нефтяников новыми налогами

В ПОСЛЕДНЕЕ время в обществе активно обсуждаются вопросы увеличения налогообложения добывающих отраслей промышленности. При этом одной из наиболее популярных "технологий" изъятия якобы существующих сверхприбылей называется введение природной ренты. Не вдаваясь в детали, некоторые политики в пылу предвыборных баталий заявляют о том, что природная рента может принести в бюджет от 30 до 50 миллиардов долларов дополнительных доходов. Природная рента представляется едва ли не как новое "золото партии".

Мнения по этому вопросу в обществе разделились.

Сторонники введения природной ренты утверждают, что нефтяники полностью присваивают себе сверхдоходы от продажи нефти. Логическим продолжением этого мнения является требование о необходимости изъятия у них сверхприбылей путем введения специального налога - природной ренты. Апологеты этой точки зрения выступают за справедливое, как они считают, перераспределение доходов нефтяников в пользу неконкурентоспособных предприятий. При этом никаких расчетов, подтверждающих необходимость введения природной ренты, ее сторонники не приводят.

Противники введения природной ренты называют подобные разговоры предвыборным популизмом и борьбой за голоса избирателей. Они утверждают, что для введения ренты нет ни малейших оснований. И в качестве обоснования своей позиции приводят расчеты и показатели работы нефтяной отрасли, которые показывают, что структура доходов и расходов российской нефтяной отрасли такова, что "сверхприбыли" нефтяной отрасли являются мифом, основанным на отсутствии правдивой информации о ситуации в российской нефтянке.

В частности, утверждают противники ренты, только прямая налоговая нагрузка на нефтяную отрасль сегодня составляет 38 процентов, что подтверждается заключениями международно признанных аудиторских компаний, а самым крупным налогом является плата за пользование недрами.

Кто прав и как тут в действительности обстоят дела, и попытались выяснить участники заседания Делового клуба "Российской газеты".

Природная рента - блеф

Природная рента - это желание государственной машины и целого ряда псевдоэкономистов за счет чего-то одного развить всю экономику, заявил руководитель Комитета Государственной Думы по экономической политике и предпринимательству Григорий Томчин. Да еще так, чтобы покорить весь мир. Это блеф.

Когда мы говорим о природной ренте, о том, что досталось даром, и запас чего иссякает, у нас происходит не выравнивание общества, а расслоение. Именно в тех странах, где активно эксплуатируются природные ресурсы, есть безудержно бедные и безудержно богатые.

Кроме того, интересно узнать: до какой степени брать эту ренту и у кого? Это же абсурд. Ведь если следовать логике сторонников ренты, то ренту нужно брать и со сборщиков яблок, и с тех, кто пьёт воду.

А почему подпадает под ренту только нефть? Почему не воздух, которым дышат люди? Они же дышат, значит, надо брать с каждого воздушную ренту. Или так: люди дышат и накапливают здоровье, если воздух хороший. Если он плохой, то здоровья нет. Значит, повышенную воздушную ренту надо брать с тех, кто живет вокруг озера Байкал, - там воздух чище. Я против какого бы то ни было учета природной ренты.

Тем не менее вопрос налогообложения отраслей, имеющих сверхприбыль, и тех отраслей, которые мы хотим развивать, чтобы слезть с нефтегазовой иглы, вполне реальный. Сегодня налогообложение добывающих отраслей у нас, на мой взгляд, оптимальное. А налогообложение обрабатывающих отраслей - повышенное. Поэтому сегодня надо понизить общую налоговую базу и для тех, и для других. И при этом повысить специальную налоговую базу. Но сделать это не какими-то рентами или разделами продукции, а например акцизами. И притом синхронно. Результат может дать резкое снижение единого социального налога и снижение НДС до 15 процентов, а не до 18 процентов, как сейчас. А вот после этого повысить акцизы. Тогда общее налогообложение будет оптимальным.

Но мы могли бы жить лучше

Рентабельность нефтяного комплекса в России намного опережает среднюю рентабельность по промышленности в целом, сказал Владимир Иванов, директор программ развития исследовательского Центра стратегий развития и национальной безопасности. Так, если рентабельность по всей промышленности составляла в 2000 году 24, 7 процента, то по нефтяному комплексу, по нашим оценкам, она на порядок выше.

Оправдан ли столь большой разрыв в рентабельности? Недавно вице-президент одной из крупнейших нефтяных компаний в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" попробовал рассчитать доход нефтяных олигархов. Вот что у него получилось: в 2002 году в России было добыто 380 миллионов тонн нефти. Общая выручка за нее (включая и внутренний рынок) составила 60 миллиардов долларов. Из этой суммы было уплачено 21, 7 миллиарда долларов налогов. Плата за транспортировку нефти составила 9 миллиардов. Сама добыча, а также ремонт оборудования и зарплата сотрудникам съели 15 миллиардов. Инвестиции в другие проекты обошлись нефтяникам в 10 миллиардов. На покупку активов ушло еще 2, 8 миллиарда. Если из 60 миллиардов долларов последовательно вычесть все эти цифры, остается конечная, итоговая сумма - 1, 5 миллиарда долларов. Это и есть собственно доход нефтяных компаний.

В большинстве стран, которым посчастливилось жить "на нефти", недра и их содержимое находятся в руках государства.

Исключением являются разве что США, где собственниками недр могут быть и государство, и частные компании. Но американцы зарабатывают деньги и решают свои социальные проблемы не за счет одной отрасли экономики. Если кто-то что-то где-то из земли и качает, то сколько с них брать и как собранные деньги потратить, решит штат, на чьей территории расположено месторождение.

Особую группу составляют ближневосточные страны: Бахрейн, Кувейт, Йемен, Саудовская Аравия, ОАЕ. И разведка, и транспортировка, и добыча, и продажа нефти там находятся в руках государственных компаний. Государства эти - монархии, и нефть фактически принадлежит царствующим династиям эмиров, шейхов и королей и ими же контролируется. Но короли и эмиры нефтедолларами с населением делятся, хотя, конечно, не поровну.

В крошечном Кувейте (третье место в мире по числу миллионеров) каждый гражданин при рождении получает 3 тысячи долларов. Кроме того, все жители имеют право на беспроцентную ссуду на строительство жилья. Каждый подданный получает по 170 долларов в месяц на несовершеннолетнего ребенка и 300 - на неработающую жену. В стране действует бесплатная медицинская помощь, а если пациенту нужна операция за границей, государство берет на себя все расходы. Примерно теми же преимуществами обладают и граждане Саудовской Аравии: медицинская страховка, бесплатное лечение и обучение за рубежом, беспроцентные ссуды на строительство дома и покупку автомобиля.

В Норвегии нефтяные компании отдают казне 78 процентов прибыли. Средства эти идут через бюджет на социальные нужды, обеспечивая населению один из самых высоких уровней жизни в мире. Все, что остается после трат на образование, медицину и прочие социальные нужды, вкладывается в ценные бумаги или инвестируется в экономику. Справедливости ради необходимо отметить, что население той же Норвегии составляет всего четыре с небольшим миллиона человек. Россиянину остается только завистливо вздохнуть.

Поэтому с учетом сегодняшнего состояния России платежи по природной ренте должны поступать в местные бюджеты и целенаправленно расходоваться на социальные нужды.

Не надо ловить чёрную кошку в темной комнате, где её нет

Сверхприбыль у нефтяников есть, но только на конкретно взятой скважине, сказал Александр Перчик, доктор экономических наук, заведующий кафедрой горного права Российского государственного университета нефти и газа имени Губкина. Но из этого нельзя делать вывод об общей рентабельности отрасли. Говорить о том, избыточные это доходы или нормальные, можно только по конкретным месторождениям, а по компаниям в целом оценивать доходность с точки зрения справедливости платы за недра просто некорректно.

Посмотрите на условия, в которых работают российские нефтяники и их зарубежные коллеги. Средний дебет скважины (объем ежесуточной добычи) в России сейчас 7-9 тонн нефти в сутки. А во Вьетнаме - 700 тонн. В Саудовской Аравии - 600 тонн, в Иране - 400 и так далее. Плюс разница в климате Западной и Восточной Сибири по сравнению с Персидским заливом. Как после этого можно сравнивать налогообложение в разных странах? Везде свои условия, своя специфика.

Давайте посмотрим на финансовую сторону российской нефтянки. Средняя мировая цена российской нефти держится на уровне 175 долларов за тонну - 24 доллара за баррель. Эксплуатационные расходы порядка 50 долларов на тонну. Транспортные затраты - нефть же из Сибири надо как минимум в порт доставить - примерно 25 долларов. Налог на добычу нефти составляет 20 долларов, экспортная пошлина - еще 15 долларов на тонну. Итого уже 110 долларов.

Не забывайте при этом, что государство у нас очень внимательно относится к вопросу налогообложения нефтяных компаний и не упускает возможности получить дополнительные доходы с нефтянки. Специалистам хорошо известно, что экспортные пошлины на нефть привязаны к мировым ценам на "черное золото". Выше цены - выше экспортные пошлины. Скажем, при мировой цене российской нефти марки Urals 20 долларов за баррель экспортная пошлина составляет 1, 65 доллара, а при 30 долларах - 5, 5 доллара.

То же самое относится и к прогрессивному налогу на добычу полезных ископаемых. Есть базовая ставка 340 рублей, а реальный налог по прошлому году составил почти 700 рублей. Причем все это - законодательно утвержденные меры.

Если к перечисленным налогам добавить налог на имущество, налог на прибыль и т.д., получается, что чистая прибыль с тонны нефти составляет порядка 30 долларов. А государство получает не менее 75 долларов с тонны. Вот и получается, что 75 долларов - это расходы, а остальные 75 получает государство. И только 25-30 получает нефтяная компания, добывающая нефть. Из этой прибыли она должна что-то выделить на развитие, на погашение взятых кредитов.

А как считают наши борцы за введение ренты? Берут 100 долларов - столько, дескать, остается у компании после вычета государством налогов, умножают на добычу и получают миллиарды. Но разве так можно считать? Операционных расходов, по их мнению, при добыче нефти вообще нет.

Одним словом, рента представляет собой очередной миф. Да, тема природной ренты периодически всплывает в обществе на уровне разговоров. Так, года два или три назад Иркутская дума разработала закон о ренте и направила его в Госдуму. Как ренту надо отбирать, куда ее направлять - все было расписано. А вот как ее считать, пускай разработает Правительство. Министерство природных ресурсов, которому отдали этот законопроект, заявило, что оно не знает, как считать ренту. И о том законе все забыли. Да это и понятно - нигде в мире никто никакой ренты не изымает.

Нет такого понятия. Есть понятная плата за пользование недрами. В России это экспортная пошлина и налог на добычу полезных ископаемых.

Говоря же вообще об отношении государства к отрасли, нужно не забывать, что нельзя жить одним днем, как это было в советские времена в той же нефтянке. В этой связи вспоминается случай в Анголе, где в свое время работал советником. Прибывшие в эту страну специалисты из СССР решили увеличить здесь добычу нефти. Разработали какие-то мероприятия и радостно пошли к министру на доклад. Тот выслушал их и... в течение трех дней выдворил из страны. Почему? Потому что предложенные решения были результативны на очень короткое время. Страна Ангола была нищей, но там думали о будущих поколениях. Не самый плохой пример для подражания.

Чем выше налоги государства, тем ниже инвестиции предприятий

Раньше говорили - надо отобрать землю, сейчас - надо отобрать природную ренту, говорит Михаил Задорнов, заместитель председателя Комитета Государственной Думы по бюджету и налогам. Сама постановка этой политической позиции затрагивает достаточно низменные стороны любой человеческой натуры. Ведь в каждом из нас есть элемент этого, ну, может быть, за исключением олигархов.

На мой взгляд, не надо говорить о природной ренте. Надо говорить о налоговой нагрузке на каждую конкретную отрасль в целом.

Я провел сравнения - есть оценки международных нефтяных агентств, есть оценки Мирового банка, есть оценки наших независимых институтов (например. Центра развития), которые показали, что последние три года были для нефтянки удачными. Если посмотреть, сколько заработали нефтяные компании в России и в других странах за эти три года и сколько от этого получили государства, получается следующая картина.

По моим грубым подсчетам получается так: у нас государство и нефтяные предприятия разделили сверхдоход от превышения цены на нефть примерно поровну. А в мире, причем в разных странах - от Латинской Америки до Норвегии - государство в среднем изъяло две трети дохода, и треть осталась самим компаниям. Выходит, что с точки зрения международных сравнений есть определенная возможность для движения в сторону увеличения налогообложения. Но эта возможность для увеличения налоговой нагрузки весьма ограниченна. При сегодняшних благоприятных ценах предел дополнительного изъятия из нефтяной промышленности - максимум 3-5 миллиардов долларов в год.

Если будет политическое решение - технически это сделать можно. Но я подчеркну - нефтянка уже дает в бюджет порядка 21-22 миллиардов долларов. Так что увеличения можно добиться на 15 процентов - максимум на 20 к уже существующим налогам. Но мы уже достаточно близко находимся к пределу. К тому же цены на нефть не будут высокими вечно.

При этом не стоит забывать и о других отраслях. В металлургии многие предприятия (не буду называть) практически вообще не платят налогов на своих территориях, используя либо офшоры либо предприятия, которые находятся во внутренних офшорах как центрах консолидации прибыли. И здесь доля изъятия государством существенно ниже, чем в нефтяной промышленности. А выручка металлургов превышает 20 миллиардов долларов. Скажем, в лесной отрасли объем реализации - 5 миллиардов долларов. В рыбной промышленности порядка 3-4 миллиардов долларов. И так можно пройтись по каждой отрасли.

По всем отраслям мы можем набрать где-то 10 миллиардов долларов возможного роста налоговых платежей - это моя грубая оценка возможного дополнительного налогообложения со стороны государства. Сегодняшний бюджет России (без Пенсионного фонда) 80 миллиардов долларов. И мы можем его увеличить на 10-12 процентов, если проведем вот эту операцию по увеличению доходов. Надо ли это делать? С моей точки зрения, это вполне возможно и необходимо. Однако это надо сделать так, чтобы не подорвать инвестиционные возможности отраслей. Повышение налогового бремени должно быть не за счет сокращения инвестиций.

А риск такой сохраняется. Значит, нужен определенный консенсус между государством и собственниками предприятий, так как чем больше будет государство брать, тем меньше предприятия смогут инвестировать.

Но даст ли это положительный импульс развитию экономики? Вопрос достаточно спорный. Во-первых, потому что бюджет у нас, увы, не является инструментом ускорения экономического роста - он не подстегивает экономический рост. Во-вторых, от 60 до 80 процентов инвестиций - это инвестиции именно в ТЭК - в энергетику и транспортировку энергии и углеводородного сырья, поэтому, если сократить инвестиционные возможности, это резко ударит по темпам роста экономики. И в-третьих, как показывает опыт последних лет, именно крупные компании стали центрами привлечения инвестиций. Поэтому, принимая те или иные меры, надо отслеживать последствия, которые могут возникнуть для каждой конкретной отрасли.

Вот два года назад был введен налог на добычу природных ресурсов. Сегодня этот налог занимает четвертое место среди всех налогов в России и с его помощью изымается значительная часть доходов сырьевого сектора.

Все разговоры о том, чтобы распределять ренту между людьми, - это абсолютный предвыборный популизм. Поскольку даже если возможную налоговую прибавку разделить на 150 миллионов россиян, то это ничего не улучшит и не изменит.

Нельзя пилить сук, на котором сидишь

Дополнительное бремя, которое можно возложить на нефтяную отрасль, 2-3 миллиарда долларов в год, считает Евгений Ясин, доктор экономических наук, научный руководитель Высшей школы экономики. Это максимум.

Но нельзя пилить сук, на котором сидишь. У нефтянки высокие доходы по сравнению с другими отраслями промышленности, потому что именно ее продукция востребована на мировом рынке. Но если сравнить рентабельность наших нефтяных компаний с компаниями других стран, то увидим следующее. У нас природные условия далеки от идеальных, тарифы естественных монополий высоки и продолжают расти. Если цена на нефть упадет, скажем, до 12 долларов за баррель, добыча на большинстве наших месторождений станет просто нерентабельной.

У нас есть резервы в газовой промышленности, где внутренние цены ниже внешних примерно в пять раз (по ценам на сырую нефть -в 1, 7 раза). Там есть и ресурсы для снижения издержек, для наведения порядка в распределении доходов. Но рассчитывать на то, что мы сможем получить какую-то ренту без повышения внутренних цен на газ и получить при этом средства на улучшение жизни беднейших слоев населения или на интенсификацию развития экономики, несерьезно.

Нам придется повышать цены на газ и за счет разницы цен для предприятия и покупателя можем собрать довольно приличную ренту, по моим оценкам, 5-6 миллиардов долларов в год. Правда, вырастут издержки предприятий-потребителей. Но, за исключением 2-3 отраслей, наша экономика с этим справится. Кроме того, она получит дополнительный стимул снижения издержек и повышения производительности. А она нуждается в стимулах.

Показателем размера ренты является соотношение между экспортными ценами и ценами внутреннего рынка. В нашей стране это различие в значительной степени "съедается" плохими мощностями перерабатывающих заводов. Выход готовых нефтепродуктов у нас гораздо меньше, чем на аналогичных зарубежных предприятиях. Для исправления ситуации нужны крупные инвестиции, и лишь после этого можно увеличить и налоговые изъятия. А пока нам приходится продавать нефть за рубеж всего-навсего в 1, 7 раза дороже, чем на внутреннем рынке. О какой ренте тут можно говорить?

Но не забывайте, что государство получает большие объёмы природной ренты и сейчас.

Государство ввело единый налог на добычу полезных ископаемых с очень простым начислением, которое игнорирует различия в качестве. Однако этот недостаток перевешивается простотой, которая исключает бюрократические злоупотребления.

Не сломать бы это равновесие

Давайте посмотрим на вопрос введения природной ренты с другой стороны, предложил главный редактор журнала "Нефть и капитал" Егор Друзенко. Допустим, государство выдавит из нефтяников все до копейки.

А сможет ли государство в его нынешнем состоянии эффективно распорядиться этими деньгами?

Оппоненты нефтяной отрасли ссылаются на пример Норвегии, где действительно существует фонд будущих поколений. Но, простите, там другая культура. Там министр может подать в отставку, если в печати его обвинят в коррупции. Ссылаются на систему Эмиратов. Но там имеется специальный центр, который действительно контролирует распределение денег. Строят аэропорты, дороги, системы орошения... У нас же есть центры по изъятию денег и их перераспределению в пользу отдельных групп, а вот центров, которые бы действительно заботились о будущих поколениях, увы, нет.

Важно, чтобы нынешние деньги нефтяников шли в нефтепереработку, в частности в нефтехимию, создание товаров народного потребления. За последние 10 лет мы в этом направлении значительно продвинулись. Сейчас нефтяная отрасль работает достаточно хорошо и государство получает с нефтяников достаточно приличные налоги. Это нормальный процесс и не надо нарушать этот с годами создавшийся баланс.

Выводы

Обсуждение специалистами вопроса о введении природной ренты показывает, что экономическая аргументация у сторонников введения нового налога отсутствует. А разговоры о возможности получения в бюджет за счет него 30-50 миллиардов долларов являются предвыборным блефом некоторых политиков.

Участники "круглого стола" справедливо отметили, что даже постановка вопроса о введении природной ренты абсурдна. Ведь тогда надо будет облагать новым налогом не только нефтяников и газовиков, но и... сборщиков фруктов, потребителей воды и так далее.

По оценкам специалистов, при благоприятной ситуации с ценами на нефть на мировом рынке максимальное увеличение налоговой нагрузки на нефтяную отрасль может составить примерно 3 миллиарда долларов, что в масштабах страны не даст особого экономического эффекта. С другой стороны, принятие решения об увеличении налоговой нагрузки должно учитывать все возможные последствия для российской экономики. В первую очередь сохранение инвестиционных возможностей предприятий добывающих отраслей, которые сегодня демонстрируют не только высокие темпы роста производства, но и являются крупнейшими заказчиками для смежных отраслей экономики.

Если следовать логике сторонников ренты, то ренту нужно брать и со сборщиков яблок, и с тех, кто пьёт воду.

"Российская газета", 24 октября 2003 года

обсудить статью на тематическом форуме

Cм. также:

"Российская газета"

Сайт Михаила Задорнова

Текст статьи на сайте Михаила Задорнова

Страница Михаила Задорнова на сайте "Яблока"

Раздел "Налоговая политика"

info@yabloko.ru

[Начальная страница] [Карта сервера/Поиск] [Новости] [Форумы] [Книга гостей] [Публикации] [Пресс-служба] [Персоналии] [Актуальные темы]