Программы
по уничтожению химического оружия в России, активно дотируемые
иностранными государствами, превращаются в каналы «отмывания
денег», считают экологи
Вчера представители сразу нескольких общественных организаций
направили обращение президенту России с жалобой на неудовлетворительную
работу Госкомиссии по химическому разоружению. Как подчеркивают
авторы письма, до окончательного химического разоружения
страны осталось 8 лет (в соответствии с международной
конвенцией Россия обязана избавиться от запасов химоружия
к 2012 г.), однако до сих пор не утилизировано 98% запасов
отравляющих веществ. Причем в нашей стране не существует
полной описи «захоронений» химоружия, нет полной нормативной
базы, регулирующей вопросы хранения и уничтожения, утилизация
отравляющих веществ производится с огромными технологическими
нарушениями, а средства, выделяемые на строительство объектов
утилизации, кстати, в большей степени иностранные, якобы
просто-напросто разворовываются. Ответственность за сложившуюся
ситуацию, по мнению авторов обращения, лежит на членах
Госкомиссии, которую возглавляет полномочный представитель
президента в Поволжском округе Сергей Кириенко. Официальные
органы парируют такие обвинения жалобами на недостаточное
финансирование программ уничтожения, общая стоимость которого
оценивается в 8,5 млрд долл. Эксперты же называют сроки
реализации программы «абсолютно нереалистичными».
Химическое оружие – одна из разновидностей оружия массового
поражения. Его применение чревато для человека последствиями
различной степени тяжести (от вывода из строя на несколько
минут до летального исхода), кроме того, его использование
ведет к заражению местности, техники и вооружения. На
момент принятия конвенции о запрещении разработки, производства,
накопления и применения химического оружия, которая была
подписана в 1993 г., Россия имела самые большие в мире
запасы химоружия – около 40 тыс. тонн. Второе место занимали
США – 30 тыс. тонн. Уничтожение химоружия – сложный технологический
процесс, который возможен только в специально построенных
для этого объектах. Как пояснили RBC daily в Российском
агентстве по боеприпасам, к 2005-2007 гг. в России должно
быть построено шесть таких объектов. Правда, на данный
момент полностью готов только один – в поселке Горный
Саратовской области, где ведется уничтожение люизита.
Согласно программе уничтожения химоружия, в апреле 2003
г. должен был быть уничтожен 1% всех запасов, что и было
сделано, по информации Росбоеприпаса. «Теперь до 2007
г. мы должны по плану уничтожить еще 20% запасов, – говорит
представитель Росбоеприпаса. – Вопрос лишь в том, насколько
это реально».
По мнению работников Росбоеприпаса, вся проблема заключается
в финансировании программ. В этом году из бюджета выделено
5,360 млрд руб. на уничтожение химоружия. Интересно, однако,
что чиновники выделяют средства из бюджета, исходя из
оценки стоимости программы на начало ее реализации (она
оценивалась в 3 млрд долл.), тогда как, по последним расчетам,
она возросла почти в три раза. «Недавно президент сам
заявил, что программа оценивается в 8,5 млрд долл.», –
говорит представитель Росбоеприпаса. Правда, по мнению
некоторых общественных организаций, основная проблема
невыполнения программы уничтожения кроется не в недостатке
финансирования, а в так называемом «нецелевом использовании»
бюджетных средств. В своем обращении к президенту, которое
подготовили Международный социально-экологический союз,
партия «Яблоко», Союз «За химическую безопасность» и фонд
«Гражданин», эксперты возлагают главную ответственность
за происходящее на Госкомиссию по химическому разоружению.
Этот орган был создан три года назад как «контролер» Росбоеприпаса
и подчинялся непосредственно президенту. Возглавить эту
комиссию поручили Сергею Кириенко. На нее возложили две
основные функции – разработку общей политики по химическому
разоружению и координацию деятельности различных органов
власти в этой сфере. «Разработкой политики комиссия занималась
мало, хотя можно было бы сказать и покрепче», – считает
президент Союза «За химическую безопасность» Лев Федоров.
По словам заместителя председателя «Яблоко» Сергея
Митрохина, из 31 документа, необходимых для регулирования
в этой отрасли по международным стандартам, в России на
данный момент создано только 13. Кроме того, в России
до сих пор не имеется точных данных обо всех местах захоронения
химического оружия. Считается, что оружие хранится в семи
специальных объектах, тогда как, по мнению Льва Федорова,
в России существует более 370 точек, где до сих пор закопано
или затоплено химоружие. Эксперт приводит пример «осведомленности»
федеральных властей по вопросам имеющегося в стране химоружия.
«В официальных отчетах заявлялось, что в стране имеется
5 тонн фосгена, однако после того, как вещество было уничтожено,
оказалось, что его 10 тонн, – рассказывает Лев Федоров.
– И то эти данные «всплыли» лишь потому, что в подсчете
участвовали международные контролеры из Организации по
запрещению химического оружия в Гааге».
Еще одна серьезная проблема – постоянные нарушения норм
хранения и уничтожения оружия, как, впрочем, и правил
строительства самих объектов для ликвидации. К примеру,
Сергей Кириенко неоднократно рассказывал о сложном двухэтапном
технологическом процессе уничтожения химоружия, который
используется в России. «Технология, которая сейчас заложена
в наши программы, хотя и более долгая, чем та, что принята
в США, но зато более безопасная», – сказал он в одном
из своих интервью. «Да не применяются эти безопасные технологии!
– возмущается Лев Федоров. – Огромная доля химоружия нейтрализуется
«аварийным» способом: просто накрывается шатром и люди
в защите разбирают снаряды практически вручную. А потом
бочки с извлеченными из них отравляющими веществами хранятся
во дворах». Грубо нарушаются, по мнению экологов, и правила
работы с населением при уничтожении химического оружия:
далеко не все жители поселков, где расположены объекты
утилизации, обеспечены противогазами, в опасных районах
не развито медицинское обслуживание. Правда, у Сергея
Кириенко на этот счет своя точка зрения. «Мы проводили
специальные обследования, есть ли повышенный уровень заболеваемости
в этих местах, – говорит он в одном из своих интервью.
– Данные Министерства здравоохранения свидетельствуют,
что единственная «болезнь», которая действительно наблюдается
в регионах хранения химического оружия, – это химиофобия.
Ее проявление резко возрастает с приближением очередных
выборов в местные органы власти. Химиофобия нещадно эксплуатируется
практически всеми кандидатами на выборные должности».
Все эти проблемы, считают авторы письма, во многом сводятся
к одной главной: выделяемые на программы деньги разворовываются
чиновниками различных комиссий. «К примеру, к одному из
таких объектов должна быть подведена дорога, – рассказывает
директор общественного фонда «Гражданин» Максим Шингаркин.
– В ведомости значится сумма – 50 млн руб. Когда мы увидели
эту дорогу воочию, оказалось, что это обычная проселочная
дорога, посыпанная крошкой, утрамбовали которую проезжающие
по ней автомобили». Пикантность ситуации в том, что в
средствах, что использует Россия на уничтожение своего
химоружия, есть большая доля иностранной помощи. Как пояснил
RBC daily представитель Росбоеприпаса, «сейчас 14 стран
оказывают нам помощь в строительстве объектов по уничтожению».
Проблема в том, что уследить за целевым использованием
своих дотаций не могут даже сами иностранцы. «За тем,
что происходит в России с деньгами, никому еще толком
уследить не удавалось, – считает эксперт Института стратегического
и военного анализа Александр Храмчихин. – Тем более сложно
это сделать незнакомым со спецификой нашего «бизнеса»
иностранцам».
