В последнее время в некоторых средствах массовой информации (газеты "Стрингер", "Известия", телепередача Караулова) в рамках заказной атаки на ЮКОС раскручивается так называемое "дело" о покушении на Ольгу Николаевну Костину. Утверждается, что один из акционеров "ЮКОСа" Леонид Невзлин заказал, а сотрудник службы безопасности компании Алексей Пичугин организовал покушение на Костину.

Суть дела заключается в том, что на лестничной площадке дома, где живут родители Костиной, 5 лет назад, 28 ноября 1998 года, в 2 часа ночи перед железной дверью, отделяющей от лифтового холла две квартиры (одна из которых принадлежала родителям Костиной), было взорвано устройство, от которого никто не пострадал.

Сама Костина ко времени взрыва работала в мэрии Москвы и, по ее собственным признаниям, сделанным в прессе через год после описанного события, была участницей многочисленных конфликтов с окружением Юрия Лужкова. В откровениях Костиной той поры делались прозрачные намеки на сотрудников Лужкова и ни словом, ни полусловом не говорилось о тех, кого Костина уверенно обличает сегодня - об акционерах и сотрудниках "ЮКОСа" и "Менатепа" (даже интервью Костиной той поры названо с подтекстом - "Чисто московское покушение"). Исходя из сказанного Костиной, можно заключить, что и работу в мэрии она потеряла из-за этих намеков в сторону окружения Лужкова. При этом в "Менатепе" Костина проработала всего около года, ушла из него за 3 года до взрыва, без скандала, в силу отсутствия интереса к банковскому бизнесу, и никаких видимых мотивов ее преследовать у руководства "Менатепа" не было.

Взрыв перед квартирой родителей Костиной именуется следствием "покушением на убийство", а обвинение строится в основном на показаниях якобы непосредственного исполнителя Коровникова, отбывающего пожизненный срок за 7 убийств и 4 изнасилования. Однако никаких "утечек" в газеты и на ТВ пленок с его допросами мы не видим. По-видимому, путинская охранка смекнула, что демонстрировать Коровникова обществу в качестве основного свидетеля против Невзлина и Пичугина это уж слишком. Вот на сцену и пригласили "пострадавшую от ЮКОСа" Костину. Вероятно, от нее требуется только одно - выдавать в прессу туманные сообщения, имеющие целью создать впечатление, что к этому взрыву как-то причастно руководство ЮКОСа. Сама она, судя по заявлениям, никакими конкретными фактами не располагает и мы слышим от Костиной только одно - озвучивание фамилий Невзлина и Ходорковского. Пять лет назад Костина "страдала" от окружения московского мэра, теперь, в силу новой актуальной политической задачи, сформулированной птенцами гнезда Ежова, пришло время "пострадать" от ЮКОСа …

И Костина активно начала, говоря словами Мюллера из "17-ти мгновений весны", "рыть землю". Она плачется, что "едва не рассталась с жизнью по воле одного из так называемых "столпов отечественного бизнеса" ("Стрингер", 11.06.04). Утверждает, что "Леониду Борисовичу (Невзлину - Ред.) периодически казалось, что я мешаю его личным интересам и интересам компании" ("Известия, 30.07.2004). В том же издании Костина сообщает даже, что Невзлин "через общих знакомых то передавал предупреждения об ответственности, то требовал чуть ли не "присягнуть" ему". Здесь же заявляется: "Защита Пичугина уверяет общественность в своем стремлении к открытому процессу, который якобы пытаются закрыть суд и прокуратура. Лукавят. Обнародование материалов произведет эффект разорвавшейся бомбы".

Последнее утверждение вообще, прямо по Булгакову, "так называемый случай вранья". Откровенного и наглого. Потому что адвокаты А. Пичугина подали ходатайство об открытых слушаниях его дела в "суде", а вот как раз защитник, представляющий интересы Костиной, настаивал на том, чтобы процесс проходил в закрытом режиме. Об этом 4 августа на открытых общественных слушаниях по "делу ЮКОСа" рассказала адвокат А. Пичугина Ксения Костромина. И заявление это до сих пор не опровергнуто.

Как мы теперь все знаем, слушания по делу А. Пичугина закрыли. В том числе стараниями самой Костиной (потому что сложно предположить, что ее защитник с ней не проконсультировался, настаивая на закрытых слушаниях). И это несмотря на то, что в период ознакомления с делом А. Пичугина и его адвокатов дело было открытым и не содержало никаких секретных данных. А уж судья Мосгорсуда Олихвер, продолжая традиции "басманного правосудия", что только не делала, чтобы заставить некоторых адвокатов А. Пичугина дать подписку о неразглашении тайны. Объяснение этому только одно - прокуратура, "суд", те, кто стоит за ними, боятся открытого процесса, поскольку дело А. Пичугина "шито белыми нитками". Теперь невиновного человека будут осуждать тихо, вдали от общественного внимания.

Столкнувшись с явной ложью, когда в газетах Костина говорит одно, а на закрытых предварительных слушаниях ее представители делают прямо противоположное, позволительно задать вопрос - а можно ли верить на слово Костиной? Фактов ведь нам не предлагается, только со слов Костиной мы узнаем, что Невзлин что-то там от нее требовал, что-то передавал, Ходорковский "делал вид, что это его не интересует" и т.п. Если мы уже столкнулись с очевидным обманом, заслуживают ли вообще какого-либо внимания показания этой "свидетельницы"?

И рассмотрение эпизодов боевой биографии "специалиста по PR" Костиной говорит, на мой взгляд, о том, что ее словам верить нельзя. Каждое ее заявление должно проверяться и перепроверяться. Если же фактов не найдется, то ее слова вообще не нужно принимать во внимание.

Костина очевидно пристрастна, склонна к фантазиям и авантюрам.

Почему Костина явно склонна с фантазиям? Если открыть ее интервью журналу "Огонек" (№ 35 за ноябрь 1999 года), то можно прочитать слова Костиной о самой себе: "Представь себе девятнадцатилетнюю девочку рядом с Горбачевым, Лучинским, Дзасоховым, Ягодиным и прочими крупными деятелями умиравшей КПСС. Я же везде была, во всех кабинетах. Они при мне все обсуждали, я иногда уточняла, спрашивала, меня выслушивали, объясняли, со мной спорили". Это уже Гоголь, рассуждения Хлестакова: "С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: "Ну что, брат Пушкин?" - "Да так, брат, - отвечает бывало, - так как-то все …".

Почему Костина пристрастна? Потому что она явно сотрудничает с ФСБ. Это несомненный факт. А незаконные действия этой организации в "деле ЮКОСа" еще ждут своего расследования. В Интернете, на сайте бюро общественных связей "Союз" в автобиографии Костиной мы читаем, что она "в настоящее время входит в Консультативный совет при ФСБ". Что это за организация, в свое время рассказал руководитель комиссии по связям с прессой этого самого совета Ю. Левицкий: "Еще в 1997 году был создан консультативный совет при ФСБ, в который привлекались охранные структуры, состоящие из бывших сотрудников органов" (газета "Сегодня", 15.06.2000). На вопрос о том, в чем отличие центра общественных связей ФСБ от консультативного совета, Ю. Левицкий простодушно сообщил: "Понимаете, ЦОС - это рупор ФСБ. … как официальному органу им нужно получать санкции сверху. Мы же пытаемся дать профессиональный (мы же все бывшие сотрудники органов - выделено мной, А.М.) комментарий. В качестве частных лиц, разумеется. Так проще доводить информацию до прессы".

Не знаю, кто у нас Костина, "бывший сотрудник органов" или действующий, "информацию до прессы" она исправно доводит. Нам важно отметить, что сама Костина на собственном сайте в Интернете своих связей с ФСБ не только не отрицает, но и выставляет напоказ, напоминая известного чеховского героя, который с дурацким видом выставил на показ толпе палец, за который его тяпнула собака.

Почему Костина склонна к авантюрам? В газете "Стрингер" (11.06.2004) сообщается, что Костина входила в Консультативный совет ФСБ в 2000-2002 годах. Если это действительно так, что же могло побудить Ольгу Николаевну Костину покинуть этот Совет? Собственное желание или недовольство высшего руководства ФСБ, перед которым она явно проштрафилась? Задавшись этим вопросом, обратимся к журналу "Деньги" (№ 27 от 17.07.2002), в котором мы встречаемся с мало известными широкой публике похождениями нашей героини. Они описаны в статье Елены Киселевой "Лубянский PR", содержание которой живо напоминает рассказ о походе инспектора пожарной охраны О. Бендера во 2-й дом собеса за стулом с бриллиантами.

Вот что говорится в статье Е. Киселевой: "У вас преуспевающий бизнес, солидные партнеры, надежная "крыша" - словом, все в порядке? Смотрите не переоцените собственное благополучие. Однажды в вашу дверь может постучаться "пиарщик" с удостоверением офицера ФСБ. Подобный казус недавно приключился с одной крупной нефтяной компанией. Однажды на пороге ее офиса появилась очаровательная незнакомка, представившаяся Ольгой Николаевной (фамилию гражданки, а также название компании я поклялась не называть: нефтяники проводят собственное расследование). Размахивая удостоверением советника директора ФСБ по PR, дама предложила нефтяникам услуги имиджмейкера. Однако при детальном обсуждении выяснилось, что все эти услуги сводятся главным образом к тому, что на языке российского бизнеса именуется "крышеванием". В случае отказа нефтяникам была обещана "хрустальная ночь". Неясно, поняли ли они скрытый смысл угрозы, но присмотреться к визитерше все же решили. Каково же было их удивление, когда выяснилось, что у дамы и в самом деле неплохие связи. …саму даму нередко видели в обществе то Пал Палыча Бородина, то важных генералов с Лубянки. С их помощью она пускала пыль в глаза доверчивым бизнесменам. Если верить слухам, на ее удочку чуть не попался сам Борис Березовский, которому за полмиллиона "зеленых" она обещала организовать не то "круглый стол", не то телемост с руководством ФСБ".

Комментарии здесь излишни. Интересно все-таки получается. Вероятно, путинская охранка считает граждан Российской Федерации идиотами, если всерьез надеется, что мы будем верить придуманной ими истории о том, что руководство ЮКОСа заказывало убийства на основании показаний Гапона женского пола и откровений серийного насильника и убийцы, да еще и оглашаемым на секретном от общества процессе, прикрывающем подтасовки следствия и пристрастность "басманного правосудия".

Алексей Мельников
Общественный защитник А. Пичугина
Российская демократическая партия "ЯБЛОКО"

Дословно

В ночь на субботу была взорвана мощная бомба возле квартиры, в которой проживают родители начальника управления по связям с общественностью и информационной политике мэрии Москвы Ольги Костиной. К счастью, никто не пострадал. Сама Костина считает, что этот взрыв, возможно, связан с ее профессиональной деятельностью…

Скорее всего, пугали или Ольгу, или ее мужа, Константина Костина. Либо их обоих. Они оба имеют отношение к московским властным структурам. Ольга возглавляет PR-службу мэрии Москвы, а Константин - дирекцию проектов московского концерна "Системы масс-медиа", контролируемого "АФК-Система" (у Костина есть и свой собственный бизнес - фирма "Топ-медиа", издающая, в частности, газету "Рекламный мир"). Их деятельность всегда была тесно связана (к примеру, несколько лет назад оба они работали в ЦОС банковской группы МЕНАТЕП).

Одна из версий взрыва может быть связана с созданием единого PR-центра, претендующего на подготовку предвыборной кампании мэра Москвы Юрия Лужкова. Инициатива принадлежала Константину Костину, Игорю Писарскому (рекламное агентство "Рим") и Олегу Савельеву (PR-фирма "Новоком"). Переговоры о финансировании проекта велись с корпорацией АФК "Система" Владимиром Евтушенковым. У идеи было достаточно противников - ведь в случае создания центра от предвыборных денег отсекались многие. В четверг, накануне взрыва, на совещании в АФК было решено поддержать вариант Костина-Писарского-Савельева.

У Костиной были и другие недоброжелатели. Ее управление с первых дней работы стало формировать идеологию и координировать работу структур, занимающихся имиджевой и информационной политикой мэрии. На эту роль помимо самой Костиной претендовал бессменный пресс-секретарь мэра Сергей Цой, которому повезло меньше. Цой, по сведениям "Коммерсанта", воспринял возвышение Костиной без энтузиазма. Он даже попытался донести до Лужкова свою обеспокоенность, но жалобы мэр проигнорировал.

Теперь всеми конфликтами в PR-службе мэрии Москвы займется следствие.

"Коммерсант", 01.12.1998

Потерпевшая:

Юрий Михайлович мне после взрыва не позвонил. Мне сказали, что Лужков видеть тебя не хочет. И разговаривать не хочет. Он обижен на статью в "Коммерсанте", единственный материал, где было точно описано случившееся. Там-де были грязные намеки на его родного пресс-секретаря, честного и ранимого человека. Тогда я написала мэру письмо. Прощальное, личное … Написала, что то, в чем Лужков обвиняет президентское окружение, давно норма для его собственного. Чтобы работать здесь, надо научиться мелькать в свите, лезть на глаза, льстить, грешить, а потом вымаливать прощение за грехи. Но я - другой человек.

Написала, что если цель всего случившегося - отстранить меня от работы, цель достигнута. Раз он прекратил со мной контактировать, я вынуждена подать в отставку.

"Огонек", ноябрь 1999, № 35