Пятнадцать лет назад, 23 мая 1990 г., Анатолий Собчак был избран председателем Ленсовета. Могли ли знать те, кто встретил овацией объявление результатов голосования, что через три с половиной года Собчак станет могильщиком Совета, организовав его разгон? По этому же сценарию «демократы первой волны» поступили со всеми Советами, которые привели их к власти.

Первая сессия первого демократически избранного парламента Северной столицы открылась 3 апреля 1990 г. Ей предшествовал звездный час ленинградских демократов: на выборах 18 марта блок «Демократические выборы-90», основу которого составили активисты Ленинградского народного фронта, получил почти две трети депутатских мандатов в Ленсовете.

Однако новые обитатели Мариинского дворца не представляли себе, как работают механизмы управления городом. Парламентская машина работает быстро лишь в случае, если ею управляют откуда-то извне. В прежние времена центр управления находился в Смольном: именно оттуда, из обкома КПСС, народным депутатам спускали проекты решений, которые надо было одобрять. Теперь все проекты решений предстояло разрабатывать самостоятельно. А блок «ДВ-90» был широкой коалицией демократических сил. Ее членов объединяло неприятие диктатуры КПСС, но их взгляды на то, как надо действовать в отсутствие этой диктатуры, абсолютно не совпадали.

Вопрос о том, кто будет председателем Ленсовета, зашел в тупик еще на этапе подготовки первой сессии. Постепенно стало ясно, что реальные шансы на избрание имеют лишь полузабытые ныне лидеры ЛНФ Петр Филиппов и Марина Салье, но никому из них не удавалось получить нужного большинства. И тогда решили найти «человека со стороны». Выбор в общем-то был невелик: необходимую репутацию имели лишь несколько человек – народные депутаты СССР, избранные от Ленинграда вопреки планам обкома КПСС: Александр Щелканов, Юрий Болдырев, Анатолий Собчак и Анатолий Денисов.

Собчак был известен депутатам Ленсовета главным образом по выступлениям на съездах народных депутатов Союза. Близко с ним практически никто не сталкивался. Опрос «варягов» депутаты начали с Юрия Болдырева, но он отказался. Отказался и Александр Щелканов. И тогда у Алексея Ковалева – впоследствии депутата законодательного собрания – возникла мысль о Собчаке. Это предложение многие, в том числе члены ленинградской делегации на съезде народных депутатов СССР, сочли оптимальным. Первые переговоры с Собчаком вели Ковалев и Бэлла Куркова – редактор знаменитого тогда «Пятого колеса». 17 апреля состоялся решительный разговор, в котором участвовали Ковалев и депутаты Юрий Гладков (ныне вице-спикер законодательного собрания) и Глеб Лебедев (ныне покойный). Наконец Собчак согласился. Правда, для его избрания председателем Ленсовета сначала требовалось избрать его депутатом.

Для выдвижения Собчака в Ленсовет был избран свободный округ в новостройках на севере города. Главной проблемой было обеспечение необходимой 50-процентной явки избирателей – для этого по предложению Ковалева в день выборов 13 мая решением сессии Ленсовета был специально установлен «расширенный» срок голосования: с 7 до 24 часов. И, как оказалось, именно за эти дополнительные два часа (обычно голосование заканчивалось в 22 часа) и пришли недостающие 2–3% избирателей, потому что был дачный сезон и многие возвращались с участков.

21 мая состоялось очередное заседание сессии Ленсовета, на которой были признаны полномочия Собчака, и тут же были выдвинуты кандидаты в председатели. Сперва претендентов было 17 человек, но четверо отказались сразу. Выборы были назначены на 23 мая, и перед этим группа депутатов, избранных от блока «ДВ-90», договорилась снять свои кандидатуры в пользу Анатолия Собчака.

Последовательно призвали голосовать за Собчака выдвинутые на председательское место Алексей Ковалев и Николай Аржанников, Петр Филиппов и Марина Салье, Леонид Полохов и Валентин Панов. Часть оставшихся кандидатов также сняла свои кандидатуры, и у Анатолия Александровича осталось только два конкурента: профессор Виталий Васильев (одновременно бывший и народным депутатом РСФСР) и Александр Аникин.

Было ясно, что результат предрешен, но если Аникин открыто заявил, что хочет лишь обеспечить альтернативность выборов, то Васильев бился до конца. Потом, став председателем, Собчак предложил его на пост одного из своих заместителей.

Направленность выступлений в Большом зале Мариинского дворца 23 мая была вполне определенной. Всеобщую уверенность сформулировала Бэлла Куркова: «С моей точки зрения, на этом посту должен быть человек, нравственно чуждый каких-либо барских замашек. И можно гарантировать: если мы изберем председателем Ленсовета Собчака А.А., то для него никаких особых привилегий не будет».

«Против» – единственным из демократов – выступил лишь Михаил Пирогов, впоследствии депутат законодательного собрания (скончавшийся в 1999 г.): «В обстановке всеобщей эйфории, которая царит вокруг депутата Собчака в этом зале, я позволю себе несколько посомневаться. Ленсовет за полтора месяца сложился в определенный коллектив. Депутат Собчак в нашем коллективе не работал, поэтому сомнение – сможет ли он в этом сложном коллективе руководить работой?». Кстати, именно Михаил Пирогов в мае 1991-го при обсуждении вопроса о введении поста мэра города заявит на сессии Ленсовета о «хане Собчаке, желающем въехать в город на белом коне».

Соревнование завершится с первой попытки: за Аникина отдают голоса лишь три человека, за Васильева – 83, и 223 голоса получает Анатолий Собчак. Правда, уже через пять минут ему было сделано первое замечание за нарушение регламента. А ближе к осени депутаты, пригласившие его в Ленсовет, называли это своей крупнейшей «кадровой ошибкой». Впрочем, исправить ее они уже не могли. Сверхпопулярный председатель Ленсовета сумел сформировать у горожан впечатление о депутатах как о «врагах», которые мешают ему принимать важные решения…

О том, что надо бы ввести в городе пост избираемого жителями мэра, депутаты заговорили в начале 1991 г. Председателем Ленгорисполкома был тогда Александр Щелканов, который согласился занять эту хлопотную должность лишь при условии, что Ленсовет будет ему доверять и не будет ежеминутно «влезать» в компетенцию председателя исполкома. Но скоро выяснилось, что председатель Ленсовета Анатолий Собчак категорически не желает мириться с ролью спикера и хочет руководить не депутатами, а всей городской жизнью. Однако Щелканов совершенно не желал выступать в роли послушного исполнителя указаний. Но при этом он попадал под «огонь» Собчака, который умело сваливал ответственность за тяжелое положение в городе как на депутатов, так и на исполком, не выполняющий его указания.

Не раз Щелканов пытался подать в отставку, но его каждый раз уговаривали остаться. И все же кризис власти был очевиден. Стремясь его разрешить, депутаты попытались найти выход в разделении властей и, как признавали они сами, хотели решить две задачи. Во-первых, избрание Собчака мэром (в результате выборов никто не сомневался) избавляло Ленсовет от парализующего его работу председателя. Во-вторых, это лишало Собчака возможности и дальше перекладывать на исполнительную власть ответственность за положение дел в городе.

Однако ничто не помешало Собчаку, возглавив исполнительную власть, тут же сделать козлом отпущения власть представительную. Надо заметить, что депутатов предупреждали (в том числе и автор статьи): как только вы создадите независимую исполнительную власть, да еще и поставите во главе ее харизматического лидера, не терпящего возражений, не любящего законы, но пользующегося сильнейшей поддержкой горожан, – вы подпишете себе смертный политический приговор. Все реальные полномочия, с которыми связана власть – финансы, имущество, административные связи, – тут же перетекут на ту сторону границы разделения властей. А попытки выстроить систему сдержек и противовесов окажутся бесполезными – в силу отсутствия правовых традиций и независимого суда. К сожалению, эти предупреждения не были тогда услышаны. Правда, далеко не все депутаты хотели немедленно избрать мэра города. И в итоге решение о введении поста всенародно избранного мэра и назначении выборов на 12 июня 1991 г. было принято на сессии горсовета 18 мая большинством лишь в один (!) голос.

Развитие событий после этого было предрешено, а никакой реальной предвыборной кампании не было: единственный кандидат, который конкурировал с Собчаком, – коммунист Юрий Севенард набрал около трети голосов.

Два с половиной года, прошедших после его избрания мэром, Анатолий Собчак неустанно воевал с Ленсоветом – достаточно сказать, что на каждой сессии городского Совета дежурным был вопрос об отмене очередной порции распоряжений мэра. Подавляющая часть этих распоряжений касалась вопросов собственности – целевого выделения городской недвижимости и земельных участков. В общей сложности горсоветом было отменено около 200 таких распоряжений, и ни разу (!) через суд мэру не удалось доказать свою правоту. Впрочем, Собчак благополучно игнорировал судебные решения. В своих выступлениях по телевидению и радио он продолжал клеймить горсовет за «юридическую некомпетентность».

Тем не менее в мэрии решения принимались быстро, и это отвечало настроениям большинства избирателей. Медлительность депутатов раздражала всех – и тех, кто тосковал по «старым добрым временам, когда Ленсовет не дискутировал, а работал», и тех, кто верил, что плоды реформ способны созреть за считанные месяцы.

Критические события в Ленсовете стали разворачиваться начиная с 22 сентября 1993 г. – накануне был издан печально известный «указ 1400», которым прекращалась деятельность Съезда народных депутатов и ВС России. В это время шла очередная сессия Ленсовета и был принят за основу проект решения, в котором осуждались действия президента. Но принять его в целом не удалось: фракция «Демократическая Россия» сорвала кворум, и сессия не смогла продолжиться. Тем не менее в тот же день было собрано заседание малого Совета, который принял решение «О политической ситуации в стране», расценивающее действия Ельцина как государственный переворот.

После событий 3–4 октября ситуация в Петербурге оказалась достаточно сложной. 7 октября указом Бориса Ельцина был распущен Моссовет, 9 октября был издан указ о роспуске всех районных, городских и поселковых Советов, полномочия которых передавались главам соответствующих администраций, и единственными существующими органами представительной власти остались республиканские, краевые и областные Советы. В этих условиях у Ленсовета был простой выбор: «умереть стоя или жить на коленях». Совет выбрал первый вариант.

В ноябре собралась сессия Ленсовета и приняла за основу проекты положений об устройстве будущих законодательных органов и организации выборов. Окончательное принятие документов было запланировано на декабрь. Все торопились – понимали, что время истекает и они могут не успеть.

Второй этап сессии собрался 22 декабря, но принять нужные решения депутаты не успели – в тот же день из Москвы был прислан президентский указ № 2252 о роспуске горсовета. Он был незаконен со всех сторон – ни по старой, ни по новой (принятой 12 декабря на референдуме) Конституции президент не имел права распускать представительные органы регионов. Но ни один суд так и не принял к рассмотрению ни одной жалобы на действия Ельцина. Впоследствии говорили, что соответствующий документ, подготовленный Собчаком, глава президентской администрации Сергей Филатов «подмахнул» у Ельцина чуть ли не на банкете. Одновременно этим же указом были утверждены положения об устройстве городской власти и о выборах будущего городского собрания, подготовленные в мэрии. Естественно, эти положения предусматривали решение всех вопросов так, как это было нужно мэру – с максимальным «поражением в правах» будущего представительного органа…

Ленсовету было отпущено лишь три с половиной года, и за это время только ленивый не бросал камня в депутатов, которые-де ведут бесконечные дискуссии, вместо того чтобы делать «конкретные дела». В итоге об этой эпохе остались большей частью мифы. О том, что депутаты ничего не делали и только мешали своему председателю (а потом мэру) Собчаку управлять городом. О том, что именно мэр спас город от ГКЧП, вернул ему историческое имя и дал пенсионерам право бесплатного проезда. О том, что осенью 1993 г. Ленсовет поддержал Хасбулатова и «реакционный» Верховный Совет, разогнанный Ельциным. И так далее.

Между тем именно депутаты Ленсовета предотвратили «продовольственный кризис» 1990-1991 гг., организовали адресную социальную помощь для малоимущих, установили компенсации для родителей, чьи дети не ходят в детские сады, ввели бесплатную приватизацию жилья, исключительно конкурсное использование городской недвижимости, бесплатный проезд для пенсионеров. Сопротивление ГКЧП организовал Ленсовет, мэр прилетел в город лишь к вечеру 19 августа 1991 г., а страшной ночью с 20 на 21 августа и вовсе «эвакуировался» из Мариинского дворца в безопасное место на Кировском заводе. Опрос о переименовании Ленинграда в Петербург был назначен решением сессии Ленсовета без какого-либо участия мэра, длительное время возражавшего против переименования. Наконец, осенью 1993-го городской Совет поддержал вовсе не Хасбулатова, а растоптанную Ельциным законность и Конституцию. И, один из немногих в стране, открыто назвал действия президента, нарушившего свою присягу, государственным переворотом, отказавшись им подчиняться. За что через три месяца и был разогнан.

P.S. Участь Ленсовета была типичной для представительных органов, использованных «демократами первой волны» по пути во власть. «Новая элита» возглавляла Советы, затем переходила в исполнительные структуры, непосредственно распоряжавшиеся ресурсами и финансами.

Сразу после этого оказывалось, что Советы, которые демократы славили как органы подлинного народовластия, становились препятствием для прогрессивных реформ. И – разгонялись. Вплоть до Верховного Совета, с которым Борис Ельцин проделал то же, что его соратники – с Ленсоветом и Моссоветом.