Андрей Шарый: Чем более централизована страна, тем сложнее управлять ею при наличии такой огромной территории, как в России. Это верно?

Григорий Явлинский: Так она никакая не централизованная, никакой централизации в России нет вообще.

Андрей Шарый: А вертикаль власти?

Григорий Явлинский: Да какая там вертикаль... Послушайте, ну что вы говорите такое? Ничего нет, ни вертикали, ни горизонтали, ничего нет, даже диагонали. Деньги есть – это действительно работающая система. Я вообще выступаю за максимальную федерализацию страны, максимальную в экономическом смысле слова, и минимальную политическую.

Андрей Шарый: Так бывает?

Григорий Явлинский: Конечно. Я, например, выступаю за выборы губернаторов, я выступаю за то, чтобы максимальное число налогов оставалось на территориях. Я, например, выступаю за то, чтобы территории имели максимальные экономические права, насколько это возможно. Но я выступаю за единую конституцию, за соблюдение прав человека и за то, чтобы президент или верховная власть была гарантом конституции во всей стране и гарантом прав и свобод каждого человека в этой стране.

Андрей Шарый: Я думаю, что если бы сейчас здесь сидел Владимир Путин (что невозможно), он бы согласился с вашими словами. Он тоже за все это выступает. И я не исключаю даже, что он хочет этого всего дела. Вопрос в том, почему у него не получается?

Григорий Явлинский: Какого этого дела? Он ничего так не хочет. Он хочет назначать губернаторов, и назначает. Он хочет отбирать все налоги у регионов, и отбирает. Он хочет из Кремля управлять всем телевидением, и он уже покорил все местное телевидение...

Андрей Шарый: То есть, вы думаете, что это он?

Григорий Явлинский: Я не думаю, я твердо знаю, что это лично его решения и лично его политика.

Андрей Шарый: То есть те политические обозреватели, которые относят его к мягкой, колеблющейся, непонимающей части кремлевской номенклатуры, относятся к нему как к королю, которого играет свита, не правы?

Григорий Явлинский: Я с ними не согласен и вообще думаю, что это какая-то глупость.

Андрей Шарый: То есть вы считаете Путина самостоятельным политиком?

Григорий Явлинский: Абсолютно. Я считаю, что все решения, вплоть до решений, с какими проездными билетами должны ездить несчастные пенсионеры, у которых отобрали льготы, он принимает сам. Другой вопрос, надо или не надо, но он сам этим занимается, он сам решает. Он этим и поражает ваших коллег, когда они к нему приезжают на Валдай и президент им профессионально рассказывает, как труба должна стоять, где кран находится и прочее всякое такое. Он действительно это знает, вникает во все эти вещи, хочет их знать, может, хаотически, может спорадически, может не системно, но не в этом дело. Все ключевые решения Путин принимает сам. И не надо здесь никаких иллюзий. У него есть определенная философия жизни в России, понимаете. Он эту философию излагает очень открыто раз за разом, просто никто не хочет это слышать. Есть две сущности. Одна сущность – это государство. И есть другая сущность – народ. И все политическое искусство заключается в том, как их соотнести между собой. Тоталитарное государство обижает народ, мучает его. Либеральное государство не вмешивается в личную жизнь и так далее. Вот идея, которой живете вы или я, о том, что государство - это то, что люди создают себе в качестве инструмента решения некоторых своих проблем. Так Путин эту идею не принимает в принципе.

Андрей Шарый: А почему, как вы думаете, мы с вами в меньшинстве на своей родине?

Григорий Явлинский: Потому что не было такой традиции никогда. Никогда в России люди для себя государство не строили, не было такого опыта. Да и в Европе это случилось только после Второй мировой войны, кстати говоря. Я почему все время подчеркиваю - современная европейская цивилизация. В Америке такое было, когда-то они приехали туда и построили себе государство, как свой инструмент. В этом штука всей конституции американской. Больше нигде такого не было, в Европе после войны начали строить государство по такому принципу. Когда каждый государственный институт – для человека. Невозможно себе представить, чтобы паспортистка работала не тогда, когда нужно тем, кто идет оформлять паспорт в ЖЭК, а тогда, когда ей удобно. Вот так и государство работает. А в России сейчас произошло еще одно очень интересное обстоятельство. Некая группа людей назвала государством себя, вообще поставила вопрос так: ты меня не любишь, значит не любишь Россию.

Андрей Шарый: Мы их назовем как? Коллективный Путин?

Григорий Явлинский: Пожалуйста, назовите. Конечно, это его администрация - это уж точно. Как, ты можешь спорить? Значит ты против России. Потому что Россия – это я. Хотя на самом деле эти люди государство никак не представляют, они вообще никем не избраны, но они так захватили и сказали, что это мы, и мы должны придумать идеологию, мы должны придумывать концепцию развития, мы должны придумывать концепцию жизни. Это все нам принадлежит, это все мы. И отношение к себе они рассматривают как отношение к государству. Государственник – это тот, кто его любит. А который его не любит, тот значит антигосударственный элемент. И это прямое следствие той самой концепции, когда есть две сущности. Тут есть только одна штука. Такая концепция, как я понимаю, была до 17-го года, самодержавие в этом и заключалось. Но там, правда, царь был помазанник Божий. Там идея была в том, что он Господом назначен руководить всем, и в этом смысле он есть государство российское. А здесь неувязочка