Я не случайно выбрал известный заголовок публицистической статьи Аркадия
и Бориса Стругацких, написанной в далеком 1991-м. Тогда на перепутье
стояла вся страна – а теперь стоит «Яблоко», решающее, как ему жить
и работать в «медведевскую» эпоху, и чем она отличается (и отличается
ли) от путинской. На этот счет идет бурная дискуссия: выступления, письма,
тексты на сайте, ответы на вопросы анкеты… На истину в последней инстанции
не претендую. Но свое мнение выскажу.
Нельзя быть «немножко оппозицией»
Начать надо с того, что решить: оппозиция мы – или не оппозиция? Подтверждаем
мы свои решения (съезда, Федерального совета, Бюро), которые предельно
жестко оценивали нынешний режим?
Кто забыл – напоминаю: мы называли его «полицейским и бюрократическим»,
мы заявляли о себе, как о «демократической оппозиции президенту, правительству
и Государственной Думе», мы считали своей главной целью «смену политического
режима в России», мы считали необходимым «отстранение группировки В.
Путина от власти конституционным путем, недопущение операции «наследник»,
приход к власти демократической оппозиции». Точка.
На дворе – апрель 2008 года. Группировка Путина осталась у власти, режим
если и изменился, то в худшую сторону, операция «наследник» реализована.
Замечу, что в наших рядах есть те, кто публично призывал этого наследника
поддержать. И среди них есть даже заместитель председателя партии –
уважаемый мной Алексей Арбатов.
Кто хочет – может надеяться на Дмитрия Медведева, верить в «оттепель»,
и полагать, что надо снять белые перчатки, и начать приносить пользу
стране, если представится такая возможность. Не собираюсь осуждать тех,
кто сделает такой выбор. Но сперва должно быть выполнено одно из двух
условий: или меняется политический курс страны – и это происходит не
на словах, а на деле, - или меняется официальная позиция партии. Если
же статус-кво сохраняется – я вижу, как минимум, противоречие.
На мой взгляд – оснований для иллюзий насчет «оттепели» нет.
На словах, конечно, Медведев может выглядеть либералом и сторонником
независимого суда. Но на деле – давайте оценим факты. Сразу после выборов
«силовики» получили легальный доступ к дистанционному отслеживанию телефонных
разговоров и электронной почты, в Москве разогнали не успевший начаться
«Марш несогласных», в СМИ идут «утечки» о грядущей проверке партий на
необходимую численность, в результате которой их число вдвое сократится,
впереди все явственнее просматривается государственный контроль за Интернетом,
Дума окончательно ликвидировала (не де-юре, но уж точно де-факто) право
граждан на проведение референдумов, Путин триумфально возглавил «Единую
Россию»…
И все это – при одобрении, либо при молчании того, кто уже является
избранным президентом. О том, что аккурат во время подведения итогов
выборов арестовали Максима Резника, а затем – нашего коллегу Олега Кочкина,
уже и не говорю. «Но Резника же выпустили!», - могут мне ответить. Чем,
мол, не признак «оттепели»? Да, выпустили – но, во-первых, суда по существу
обвинений еще не было, а во-вторых, слишком мощной и неожиданной для
властей оказалась кампания в его защиту. При всей важности обсуждения
Григорием Явлинским этого вопроса с Путиным (за что Григорию Алексеевичу
от всех питерцев – огромное «спасибо»), вряд ли одно это дало бы результат,
если не бы кампания в защиту Резника, в которой участвовали сотни людей,
и колоссальное внимание, привлеченное к этой проблеме, включая международное.
Случайно ли все это – идущее вразрез с ожиданиями тех, кто полагал Медведева
предвестником новой «оттепели»? Гипотез две: либо эти ожидания беспочвенны,
и Медведев является верным путинцем, ничем от него не отличающимся,
либо все это делается намеренно, чтобы показать только что избранному
президенту, что он никто и звать его никак. Первая гипотеза видится
мне более вероятной, ибо в случае верности второй гипотезы Медведев
хоть как-то отреагировал бы на происходящее…
Так что, одно из двух: либо предвыборные заявления Медведева не стоят
ломаного гроша, либо он вообще не влияет на ситуацию.
В первом случае рассчитывать на какие-то изменения с его приходом безнадежно,
во втором – бессмысленно. Можно, конечно, уповать на то, что он постепенно
укрепится и тогда-то начнет влиять на происходящее в стране. И я, кстати,
прогнозирую системный конфликт между ним и Путиным – ну не уживутся
эти два медведя в одной самодержавной модели! И, скорее всего, этот
конфликт закончится не в пользу Медведева – его либо заставят уйти,
либо проведут конституционное ограничение в правах. Не для того осенью
нам устраивали истерику с «национальным лидером» Путиным, «планом Путина»,
и прочими глупостями, чтобы сделать Путина всего лишь премьером при
президенте Медведеве. Эту задачу они могли решить и без общенациональной
истерии. А если цель была в сохранении власти и контроля за Путиным
– то Медведев есть пятое колесо в этой телеге власти. И в этом случае
нам бесполезно искать пути сотрудничества с частью элиты, не относящейся
к «охранителям», и предрасположенной к демократическим изменениям.
В любом случае, пока что все те сигналы, которые нам посылает власть,
демонстрируют ее намерения завинтить гайки, а не отпустить их. Если
это так – не только правом, но и обязанностью партии является сохранение
оппозиционности. Потому что быть «немножко оппозицией» нельзя так же,
как нельзя быть «немножко беременной».
Диалог возможен, работа – проблематична
Наши избиратели – это те люди, которых не устраивает путинский курс.
И в этой ситуации обсуждать даже гипотетическую возможность чьей-то
работы в нынешней власти на значимых постах надо, понимая, что немалая
часть наших избирателей этим будет, как минимум, разочарована.
Расставим акценты: я не считаю ни «предательством», ни тем более «соучастием
в преступлениях режима» ведение с ним диалога, обсуждение любых вопросов,
внесение инициатив, полезных для граждан. Категорически неправы те,
кто готов клеймить позором, как «коллаборационистов» тех, кто ведет
такой диалог. Важно лишь одно: чтобы этот диалог не приводил в отступлению
от наших принципов. Чтобы мы оставались сами собой. В конце концов,
как заметила дочь моего главного редактора Дмитрия Муратова, важно не
то, с чем человек зашел к Путину, а с чем он от него вышел…
Но возможно ли идти дальше? Возможна ли сегодня работа во власти для
представителей оппозиции, которая сама в ближайшее время (думаю, никто
не обольщается) к власти не придет?
На мой взгляд – возможна при двух условиях: реальная коррекция курса
власти, и открытое обсуждение условий такой работы. Иначе это наем на
службу и обязанность выполнять приказы. Конечно, во всех случаях, универсального
рецепта нет: каждый делает выбор сам. Конечно, всегда есть возможность
уйти, если станет ясно, что работать не дают. Но одно дело – когда речь
идет о политиках, не связанных с оппозиционной партией, и совсем другое
– когда речь идет о представителях партии, которая публично давала процитированные
выше оценки режиму и заявляла свою позицию. Мне часто приходится обсуждать
эту тему с людьми, далекими от политики – очень многие из них уверены,
что член оппозиционной партии не может быть значимым лицом во власти!
И многие из тех, кто нас поддерживает, узнав, что кто-то из нас решил
«реформировать систему изнутри» (в середине и конце 80-х многие заявляли
об этом, вступая в КПСС) или «пытаться приносить стране пользу», могут
от нас отвернуться. Недооценивать эту опасность нельзя.
Уверен: без выработки нашей общей позиции по этому вопросу мы не можем
двигаться дальше. Первейшая задача съезда – выработать ее.
Все методы важны
Вторая проблема, которую необходимо решить – как мы должны работать,
и с кем мы взаимодействуем. И она органично связана с первой. На сей
счет идут споры (и на Бюро, и у нас на сайте, и так далее), и доминирующий
(в том числе, усилиями ряда уважаемых мной людей) тон дискуссии у меня
вызывает большие сомнения. Если не отторжение.
Моя позиция проста: путинский режим – наш враг. Он враждебен всему,
что нас объединяет: принципам свободы, демократии, справедливости, честной
политической конкуренции, свободы слова, свободы политической и экономической
деятельности. Наша задача – бороться с ним.
Как бороться? Непростой вопрос.
Сперва – о методах. Решительно не согласен с звучащим все чаще из уст
наших коллег высокомерным пренебрежением к «уличной оппозиции». Эпитеты
типа «маргиналы», «бессмысленная беготня», «протест ради протеста»,
«оплаченные революционеры», и т.д. на мой взгляд, непозволительны не
только потому, что они оскорбительны для огромного числа граждан, участвующих
в протестных акциях. Когда политики нет в парламенте – она выходит на
улицу. Когда граждане не могут повлиять на власть через депутатов –
они пытаются влиять на нее путем акций протеста.
Есть еще одна причина, по которой процитированную выше риторику следует
отбросить: она дословно совпадает с тем, что звучит из уст кремлевской
пропагандистской обслуги, всех этих бесчисленно мелькающих на телеэкране
павловских, леонтьевых, марковых, никоновых и прочих сурковых. И недостойно
«Яблока» оказываться с ними по одну сторону баррикады. А то скоро договоримся
до того, что участники протестных акций, мол, мажут себя кетчупом, чтобы
потом получить деньги за драку с милицией…
Конечно, можно, - и нужно, - применять все возможные легальные методы
давления на власть. Вносить свои предложения, вести диалог, пытаться
реализовать эти предложения через парламентариев и чиновников, убеждать,
отстаивать свою позицию. И, как показывает практика, в том числе петербургская,
порой добиваться результатов.
Оба эти метода – «уличный» и «диалоговый», - не противоречат друг другу.
В одних ситуациях надо применять одни методы, в других – другие. Единственное
условие – сохранение принципов. Но заведомо считать, что только один
из этих методов правильный, а другой – неправильный, - значит, заведомо
ограничивать наши возможности. Пусть те, кто считает более эффективными
«диалоговые» методы, занимаются этим, а те, кто считает более эффективной
«уличную» политику, пусть проводят протестные акции. Кстати, в Петербурге
достаточно часто одни и же люди применяют и те, и другие методы – в
зависимости от ситуации.
Жизнь в осажденной крепости
Теперь - о союзниках и сотрудничестве. Самый острый, - и вызывающий
самые резкие выражения вопрос. В России – немало людей, разделяющих
демократические убеждения, и оппозиционно настроенных по отношению к
антидемократическому режиму. Но отнюдь не все они поддерживают «Яблоко».
Почему? Да, информационная блокада, «черные списки» на телевидении,
отсутствие ресурсов, отсутствие собственных СМИ, невозможность донести
до граждан свою позицию и свои предложения – все это есть. Но что мы
сообщаем гражданам, когда эту позицию удается высказать?
Почитаешь некоторые наши пресс-релизы и послушаешь некоторые выступления
наших коллег – в них проводится одна главная мысль: «Яблоко» - это осажденная
крепость. Вокруг – враги. С одной стороны – режим, с другой стороны
– отстраненные от власти олигархи, которые хотят вернуть страну в «криминально-олигархические»
90-е годы. Материалы в СМИ, где критически оценивается деятельность
«Яблока» - сплошь заказные. И так далее, и тому подобное. При этом гнев
и возмущение по поводу путинского режима почему-то звучат куда реже
и слабее, чем по поводу «наемников беглых олигархов», как любят говорить
некоторые наши коллеги. Видимо, эта формулировка им настолько нравится,
что они не задумываются о ее звучании в унисон с кремлевскими пропагандистскими
штампами…
Да, мы существуем в недоброжелательном окружении. Да, против «Яблока»
ведется пиар-кампания (как и против любой оппозиционной силы в стране).
Да, в этой кампании используются разные (и нередко – недостойные) методы.
Да, есть и заказные статьи, и телепередачи, и радиосюжеты. Да мы знаем
(или догадываемся), кто за ними стоит. Да, любая «муха» внутрипартийных
разногласий в любой момент может быть (как в случае с известным письмом
Коцюбинского) раздута в слона, и представлена как «раскол» или «кризис».
Все это есть.
Но отвечать на это надо не стенаниями «они нас ненавидят за то, что
мы честные», или «им за это заплатили», а разъяснением своей позиции.
Написали о «Яблоке» ложь? Ответьте, спокойно и аргументированно, потребуйте
напечатать, если отказали – устраивайте скандал, обращайтесь к профессиональному
журналистскому сообществу, при необходимости – в суд. В моей практике
такие примеры есть. И нередко удается добиться обнародования нашей точки
зрения. А еще неплохо бы задуматься: что мы за партия такая, что кругом
– одни враги, и число их все время растет? Совсем как у России путинских
времен – и трудно не заметить, что такая же обстановка «осажденной крепости»
насаждается в стране…
Хватит «ужастиков»!
Теперь – об «олигархах» и назойливом повторении ужастиков про чье-то
желание вернуться в олигархические времена. Говорил и говорю: это –
ложная опасность! Опасность не в возвращении в 90-е годы, а в 70-е!
А в «олигархические 90-е» наша фракция была в Госдуме, наши лидеры постоянно
выступали в СМИ, мы реально влияли на происходящее в стране, имели сотни
депутатов в региональных парламентах и муниципальных советах, наши представители
занимали высокие посты в администрациях разного уровня… В общем, мы
имели то, о чем сегодня можно только мечтать.
Вовсе не от «беглых олигархов» сегодня исходит опасность, а от путинского
режима (при котором, кстати, не только благоденствует большинство прежних
олигархов, но и появилось немало новых – из числа «друзей президента»).
Это Кремль, а не Невзлин или Березовский, уничтожает партию. Это Кремль
снимает нас с выборов, отдает приказы об аресте наших товарищей, и включает
нас в черные списки на телевидении. Это Кремль так организовал «выборы
в Думу», что партия получила непосильные долги. Но как послушаешь некоторых
наших товарищей – так нет больше врага, чем «олигархи» и их якобы «наемники»,
под которыми упорно подразумеваются другие оппозиционеры: Белых, Немцов,
Каспаров, Касьянов… С ними нельзя сидеть за одним столом переговоров,
и им ничего нельзя простить.
Я не хуже, а то и лучше многих из тех, кто ведет такую линию, знаю и
о недостатках, и о политической истории других оппозиционеров. И о том,
мягко говоря, некрасивом, что они себе позволяли в отношении «Яблока»
- тоже знаю. И исторический спор между «Яблоком» и ДВР-СПС велся, в
немалой степени, и моими усилиями – о чем прекрасно известно всем, кто
читал, то что я пишу.
Но этот спор закончен – жизнь подтвердила нашу правоту. А сегодня на
повестке дня совсем другие задачи – борьба за то, чтобы изменилась ситуация
в стране. Чтобы были восстановлены демократия и свободные выборы. Чтобы
была отменена политическая цензура. Чтобы были прекращены политические
репрессии против оппозиции. Чтобы были отменены ограничения на свободу
собраний и политической деятельности. И чтобы в стране была проведена
политическая реформа – которая сделает власть зависимой от общества.
Совпадают в этом с нами те, кто, например, собрался в Петербурге на
конференции 5 апреля? Да, безусловно. Отличается ли итоговый документ
этой конференции хоть в чем-то от программных установок «Яблока»? Нет,
ни в чем. Тогда почему мы не можем искать различные формы сотрудничества
с другими демократическими оппозиционными силами? Почему в ответ на
такие попытки поднимается вселенский плач о «рейдерском захвате партии»,
и якобы лелеемых кем-то планах ее уничтожить или «слить»? Нет ни у кого
таких планов! И «рейдеры», если кто не в курсе, захватывают процветающие
предприятия – к которым нас сегодня отнести трудно… Речь – о сотрудничестве
демократов в рамках своих партий и организаций, и об их возможном участии
в общем демократическом движении. О координации усилий. Об совместном
проведении акций и выдвижении инициатив. Кстати, такое движение (без
формального членства и без юридической регистрации) нужно еще и для
того, чтобы привлечь к работе людей, которые не хотят вступать ни в
какие партии.
Бороться с режимом, а не друг с другом
«Пусть покаются и признают ошибки, извинятся перед нами за несправедливые
обвинения – тогда будем разговаривать с Немцовым, Белых, Рыжковым, Каспаровым,
и другими», - говорят некоторые наши товарищи. Да, мне тоже бы хотелось,
чтобы перед нами хотя бы извинились. Но вдумаемся: Немцов или Каспаров
должны покаяться – только после этого вы согласитесь с ними сотрудничать.
А путинский режим, где во власти работают несколько наших товарищей
(а кто-то думает, не присоединиться ли к их числу) каяться не должен?
От него вы предварительно не требовали покаяния - ни за войну в Чечне,
ни за «Норд-Ост», ни за Беслан, ни за уничтожение демократии и свободных
выборов, ни за убийство Щекочихина, ни за убийство Политковской, ни
за убийство Литвиненко? Выходит, работать сегодня в правительстве наши
коллеги могут, а сотрудничать с теми, кто был в правительстве вчера
– принципы не позволяют?
Особенно трогательно в устах некоторых критиков сотрудничества с другими
демократами звучат призывы вспомнить об их работе у Ельцина. Немцов,
видите ли, работал в правительстве – клеймо на всю жизнь!
Но, может быть, почти половина нашего съезда не поддержала Ельцина во
втором туре выборов 1996 года? Может быть, среди наших товарищей нет
тех, кто поддерживал Ельцина в 1993 году? И, кстати, если говорить о
чужих ошибках – может быть, стоило бы вспомнить о собственных? О поддержке
нашей фракцией в Госдуме в 2002 году ограничения на проведение референдумов?
О подписании «антиэкстремистского пакта»? О поддержке Юрия Лужкова при
его назначении мэром на четвертый (или пятый) срок?
Сегодня надо учиться взаимодействовать в том числе, и с недавними конкурентами
на одном фланге политического спектра. Несмотря на большое количество
взаимных и часто обоснованных обид. Потому что общий противник для демократических
сил сегодня – действующий в России политический режим. И надо бороться
с ним, и за изменение политической ситуации в стране, а не бороться
друг с другом. Надо работать вместе, применяя разные методы, не теряя
своей идентичности, не отказываясь от своих принципов - и объединяя
усилия во имя общей победы.
Да, надо сохранить партию – которую мы создавали вместе, и которая стала
частью нашей жизни. Но надо не просто выжить, а победить. И решить главную
задачу: вернуть стране свободу и демократию. Вернуть то, во имя чего
мы когда-то объединились.
Борис ВИШНЕВСКИЙ, член Бюро партии «Яблоко»,
обозреватель «Новой газеты
