В ноябре 2004 года полпред президента в Южном федеральном округе, экс-вице-премьер и экс-губернатор Петербурга Владимир Яковлев отметит свое 60-летие. Но вряд ли, достигнув этого рубежа, он отправится на пенсию. Ведь до сих пор его «политическая устойчивость» неизменно оказывалась выше, чем предполагали скептики...

 

Инженер

Первые тридцать лет карьеры Владимира Яковлева были на удивление стандартными: с 1965 по 1995 год он методично поднимался по петербургским строительно-хозяйственным ступеням.

Мастер на стройке, главный инженер ремонтно-строительного управления, начальник производственного отдела управления капитального ремонта, управляющий ремонтно-строительным трестом. В отличие от многих, чья судьба складывалась аналогично, Яковлев ни дня не провел на освобожденной партийной работе, правда – в 1980–1982 годах был зампредом одного из районных исполкомов Ленинграда. С этим была связана, пожалуй, единственная его служебная неприятность: получил выговор «за личную нескромность» (купил автомашину вне очереди) и был отправлен обратно в жилищное хозяйство, где вновь преуспел: в 1987-м – заместитель начальника Жилищного управления Ленгорисполкома, затем – уже в демократические времена – главный инженер Городского управления жилищного хозяйства.

Попутно Яковлев учился: сначала (в 1974-м) закончил заочный институт, затем защитил диссертацию – стал кандидатом экономических наук. Впрочем, его научный гений не стоит переоценивать: ученая степень была лишь необходимым приложением к высокой должности. Впоследствии, став питерским губернатором, Владимир Анатольевич и вовсе займет должность профессора кафедры городского хозяйства в Политехническом институте...

В июне 1993-го последовал резкий скачок вверх, через несколько ступеней. После очередной перекройки структуры управления городом мэр Анатолий Собчак создает в администрации комитет по управлению городским хозяйством и назначает его председателем (в ранге заместителя, затем – первого заместителя мэра) Владимира Яковлева.

Став, по сути, главным инженером Петербурга и войдя по должности и по влиянию в первую пятерку городских политиков, Яковлев на протяжении двух с половиной последующих лет был «человеком тени». Он не баллотировался ни в какие выборные органы, не делал никаких политических заявлений, его редкие выступления в СМИ были посвящены исключительно профессиональным вопросам: содержание жилья, дороги, благоустройство, отопление, озеленение... Конечно, его прекрасно знали все управленцы и многие предприниматели, однако, рядовым избирателям его фамилия практически ничего не говорила. Нельзя сказать, чтобы в городе вообще не рассматривали Владимира Анатольевича как одного из возможных претендентов на губернаторский пост, но для подавляющего большинства петербуржцев решение Яковлева баллотироваться стало неожиданностью.

Одни считают, что оно было подсказано будущему губернатору «извне», причем чуть ли не в последний момент. Другие полагают, что к грядущему восхождению он начал готовиться загодя. Истина, скорее всего, где-то посередине. К концу 1995 года Владимир Яковлев не мог не начать задумываться о своем будущем. По утверждению Анатолия Собчака, он был недоволен работой своего первого зама и твердо решил, что в новом составе правительства для него места не будет. Можно было попробовать «сменить столицу» и поискать работу в российских структурах исполнительной власти. Но Москва в те времена не представлялась устойчивым пристанищем – в конце 1995-го рейтинг Ельцина достиг устрашающе низкого уровня, и смена власти после президентских выборов представлялась весьма реальной. Третий вариант – бросить вызов действующему мэру – по всем внешним признакам представлялся самым рискованным. Но еще тогда говорили, что за неожиданным выдвижением Владимира Анатольевича стояли высокопоставленные москвичи, заинтересованные в свержении Собчака и гарантировавшие своему «протеже», что в случае поражения займутся его трудоустройством. Иначе – откуда у далекого от политики претендента появились не только значительные средства на кампанию, но и классные имиджмейкеры, организовавшие его «раскрутку»?

21 марта 1996 года Владимир Яковлев сделал первый предвыборный ход: обнародовал открытое письмо к Анатолию Собчаку, в котором обвинил своего шефа в нежелании заниматься хозяйственными вопросами и той самой «черновой» работой, без которой невозможно нормальное развитие города.

Листовки оставались главным «оружием» Яковлева на протяжении всей кампании, потому как выхода в городские газеты, а тем паче – на телевидение, он практически не имел. Зато выпускались они достаточно часто и гигантскими тиражами – таким образом, в кратчайшие сроки удалось сформировать образ «питерского Лужкова», губернатора-практика, противостоящего «теоретику Собчаку». Но главным фактором успеха Яковлева стало образование предвыборной коалиции с лидером питерского «ЯБЛОКА» Игорем Артемьевым и бывшим вице-мэром Вячеславом Щербаковым. Перед первым туром выборов Артемьев и Щербаков сняли свои кандидатуры в пользу Яковлева, который таким образом заручился и поддержкой «яблочного» электората, и поддержкой избирателей с левоцентристскими взглядами, симпатизировавшими Щербакову.

В итоге Яковлев сумел опередить в первом туре Юрия Болдырева, который до этого считался куда более вероятным претендентом на выход во второй тур. Набрав 21% голосов, он стал вторым вслед за Анатолием Собчаком, набравшим 28%. А перед вторым туром Яковлева поддержали экс-председатель Ленсовета Александр Беляев и губернатор Ленинградской области Александр Беляков, за него же (исходя из неприязни к Собчаку) голосовали и сторонники коммунистов. В итоге Яковлев опередил Собчака на 20 тысяч голосов и стал губернатором.

Возможно, если бы предвыборный штаб Собчака, возглавляемый Владимиром Путиным, действовал более профессионально, он мог бы добиться победы. Но ошибок было допущено множество – кажется, команда мэра не сомневалась в его успехе и думала не о том, как лучше вести кампанию, а о том, как показать начальнику свою преданность...

 

Губернатор

Первая стихийная пресс-конференция Владимира Яковлева состоялась прямо в ночь выборов, возле огромных напольных часов. Это казалось символичным – в городе начинается отсчет нового времени. Однако, несмотря на то, что в администрацию пришла часть новых людей (так, посты первых вице-губернаторов заняли Артемьев и Щербаков), примерно треть правительства эпохи Собчака сохранила свои посты при Яковлеве.

Заметим, что не более чем мифом является известное утверждение о том, что после выборов Яковлев просил Владимира Путина остаться работать в Смольном, а тот гордо отказался. На самом деле будущего президента выставили за дверь немедленно – причем, в весьма оскорбительной форме. Так же поступили с другим первым заместителем Собчака – Алексеем Кудриным. За что, впрочем, оба они должны быть Яковлеву благодарны: если бы не вынужденный переезд в Москву – быть может, их дальнейшая карьера была вовсе не такой успешной. Особенно, карьера Путина...

В первые два года правления Владимир Яковлев был вполне успешен. Благоприятная финансовая ситуация позволяла бесперебойно платить зарплату «бюджетникам» и даже увеличивать ее, иметь бездефицитный бюджет, уменьшить городской долг, оставшийся «в наследство» от Собчака, и получить высокий кредитный рейтинг на Западе. Впоследствии, в августе 1998 года это позволило городу с минимальными потерями пережить финансовый кризис (что, впрочем, было заслугой не столько губернатора, сколько Игоря Артемьева, отвечавшего за городские финансы).

Сложности начались в 1998 году, когда Яковлев рассорился с городским парламентом. Тогда питерские законодатели приняли Устав города, с точки зрения главы исполнительной власти, абсолютно неприемлемый. Разумеется, Устав (вопреки утверждениям сторонников Яковлева) не низводил губернатора до положения английской королевы, которая царствует, но не правит, но, конечно, большинству коллег губернатора по Совету Федерации такой документ мог привидеться разве что в дурном сне. После этого Яковлев решил, что новое Законодательное Собрание, которое предстояло избирать в декабре 1998 года, должно стать куда более «послушным». К этому времени у Яковлева испортились и отношения с главными союзниками из «ЯБЛОКА».

Почему? Разгадка достаточно проста. Человек, «подсидевший» своего начальника, не может с доверием относиться к собственным замам. И с некоторых пор Яковлев начал с опаской относиться к Артемьеву, становившимся все более заметной в городе фигурой. Независимость первого вице-губернатора, в ряде случае позволявшего себе иметь отличную от официальной точку зрения, не могла не усиливать эти подозрения. Так, летом 1998 года Артемьев публично выступил против предоставления городского поручительства по кредиту в 200 миллионов долларов для РАО «Высокоскоростные магистрали», при том что Яковлев открыто поддерживал этот проект. Поручительство не было предоставлено, – что впоследствии, когда эта «стройка века» лопнула, спасло город от огромных финансовых потерь, – но отношения губернатора и его первого заместителя серьезно ухудшались.

Когда наступила избирательная кампания по выборам депутатов питерского парламента, Яковлев фактически занял «антияблочную» позицию. Он поддержал так называемый «Петербургский список», где было немало людей с криминальной репутацией (достаточно упомянуть Юрия Шутова), и предоставил карт-бланш в городских СМИ Юрию Болдыреву, который во время кампании занимался исключительно тем, что поносил «ЯБЛОКО». В итоге «яблочники» получили в Законодательном Собрании только восемь мест из 50, после чего приняли решение об уходе в оппозицию к губернатору и отозвали своих представителей (в том числе Артемьева) из администрации...

В 1999 году Владимир Яковлев решил, что пора становиться политиком федерального масштаба – и вместе с Минтимером Шаймиевым, Муртазой Рахимовым и другими губернаторами стал одним из учредителей движения «Вся Россия», создаваемого с очевидным прицелом на предстоящие думские выборы. Учредительный съезд «ВР», проходивший в мае 1999 года в Таврическом дворце «северной столицы», выглядел внушительно. Караваны автобусов, курсирующих между дворцом и гостиницей «Прибалтийская» в сопровождении машин с мигалками, перекрытые магистрали и чертыхающиеся водители, прямая трансляция съезда по радио, мобилизованная на развозку автобаза Смольного, рекламные щиты на каждом перекрестке, льстивые комментарии в газетах и телепередачах, нефтегазовые генералы, банкиры и прославлявшие все режимы подряд народные артисты в президиуме съезда...

В общем, имели место все признаки создания очередной «партии начальства», нашедшей себе очередную крышу. А уж когда в августе «ВР» объединилась с лужковским «Отечеством» и был создан блок ОВР, лидерами которого стали Евгений Примаков, Лужков, Яковлев и Шаймиев – перспективы питерского губернатора стали выглядеть почти фантастическими.

Тогда почти всем казалось, что остановить триумфальное шествие ОВР не по силам никому, Примакову гарантирован президентский пост, а Яковлеву, возможно, – премьерский. Ну а чтобы подстраховаться от неожиданностей, Владимир Анатольевич решил, по примеру Юрия Лужкова, перенести губернаторские выборы в Петербурге на более ранний срок.

 

Битва Москвы за Петербург

По плану они должны были проходить в мае 2000 года, но Яковлев решил совместить их с выборами Госдумы в декабре 1999 года и воспользоваться популярностью блока ОВР для того, чтобы без проблем сохранить за собой губернаторское кресло. Федеральный закон позволял такое совмещение, решавшее сразу несколько насущных для Владимира Анатольевича задач. Во-первых, соперники не успевали «раскрутиться», к тому же большинство их было занято выборами в Госдуму и не могло вести войну на два фронта. А во-вторых, Яковлев, как один из лидеров ОВР, мог при «совмещении» рассчитывать на серьезную прибавку голосов.

Указанное совмещение с трудом «продавили» – решение было принято в отсутствие кворума в Законодательном Собрании и при помощи поддельных электронных ключей для голосования. Городской суд, тем не менее, не нашел никаких нарушений, и кампания началась. В ней участвовали Владимир Яковлев, Игорь Артемьев, Юрий Болдырев, депутаты Законодательного Собрания Сергей Андреев и Константин Севенард и некоторые другие.

Впрочем, ни губернатор, ни его оппоненты не проявляли большой активности. Яковлев рассчитывал на свой высокий рейтинг (составлявший около 45%), а его оппоненты надеялись не столько на победу на выборах, сколько на их отмену. Артемьев, правда, успел выпустить злую «антияковлевскую» листовку, часть тиража которой тут же арестовала милиция, но это оказалось, пожалуй, единственным запоминающимся моментом осенней кампании. И все шло к тому, что губернатор без проблем будет переизбран на второй срок – но 11 декабря (за восемь дней до выборов) Верховный Суд отменил решение об их назначении. В отличие от городского суда, он счел вполне достаточным тот факт, что якобы присутствовавший в момент принятия решения о переносе выборов в зале заседаний депутат Валерий Селиванов в это же время, согласно справке комендатуры Госдумы, находился в Москве...

Решение Верховного Суда вызвало бурю возмущения в Смольном. Губернатор по 5–6 раз в день заявлял, что решение суда – якобы грубое вмешательство Москвы в питерские дела, пренебрежение волей горожан, политический заказ определенных сил и так далее. Ну а 15 декабря на Дворцовой площади был организован многотысячный митинг протеста против решения суда – факт беспрецедентный в российской политической истории. На этот митинг участников (большей частью, работников бюджетных организаций и городских предприятий, а также пенсионеров) доставляли автобусами, которые любезно предоставила администрация. Но в конце концов Яковлеву пришлось смириться с «нулевым вариантом», а затем, уже после Нового года, было принято решение о назначении выборов на 14 мая 2000 года.

Главной интригой весенней части кампании был вопрос об ее участниках. Поскольку никто из городских политиков не обладал популярностью, сравнимой с популярностью Яковлева, все надежды оппозиции были связаны с Центром. Тем более, что в Центре уже надежно обосновался Владимир Путин, считавшийся недоброжелателем губернатора – с той самой поры, как Яковлев выиграл выборы у Собчака. Но кого пришлет Москва для битвы за Петербург (то есть, для борьбы с Яковлевым) – оставалось неясным.

После того как похороны Анатолия Собчака 24 февраля 2000 года превратились в своеобразную «антияковлевскую» демонстрацию (при этом Яковлев в унизительной форме даже не был допущен к участию в траурной церемонии), а Сергей Степашин заявил, что «московским петербуржцам» пора возвращаться в свой родной город, чтобы отдать ему долг», казалось, что вопрос решен. По мнению аналитиков, Степашин имел большие шансы – бывший премьер и тогда еще депутат Госдумы от «ЯБЛОКА» мог консолидировать вокруг себя и демократический, и центристский электорат. Но, встретившись в начале марта с журналистами, Степашин произнес совсем не те слова, которые от него ждали: выяснилось, что в борьбу вступит не он, а вице-премьер Валентина Матвиенко. Однако и Матвиенко через месяц, едва начав кампанию, отказалась от борьбы. Скорее всего, Путин, видя, что рейтинг Валентины Ивановны никак не поднимается выше 15%, решил не рисковать из-за нее своей репутацией.

После этого кампания оказалась достаточно предсказуемой и достаточно скучной. Тем более, что Путин публично поддержал Яковлева. Ни Артемьев, ни Болдырев не могли составить реальной конкуренции губернатору, и максимум того, на что могли рассчитывать оппоненты – это добиться второго тура, а затем надеяться на консолидацию «антияковлевского» электората. Но и этого не получилось. Яковлев легко выиграл, получив 72,7% голосов, Артемьев был вторым с 14,7%, Болдырев – третьим с 3,7%. Четвертым стал коммерсант Артем Тарасов, получивший 3,6% голосов...

Второй срок Владимира Яковлева ознаменовался сильной потерей его политического «веса»: из лидера движения, претендовавшего на роль правящей партии, и одного из вершителей судеб страны он превратился в регионального руководителя – притом, не самого заметного. И вынужденного при этом непрерывно клясться в лояльности Владимиру Путину. Но такова оказалась участь и всех прочих губернаторов, переставших после согласия на реформирование Совета Федерации быть политиками федерального уровня. Более же существенных неприятностей вплоть до лета 2003 года Яковлев не испытывал.

Да, в город в мае 2000 года был прислан полпред президента Виктор Черкесов, который, как казалось, должен был существенно испортить жизнь губернатору и «вытащить на свет» многочисленные злоупотребления Яковлева и его приближенных – но дальше возбуждения уголовных дел против нескольких вице-губернаторов дело не пошло. К тому же, два дела «лопнули», а одно тянется до сих пор и, скорее всего, также не закончится ничем. Правда, Черкесов обеспечил создание в Петербурге «информационного пула» СМИ, где можно было критиковать городскую администрацию. Чем активно и пользовались оппоненты Смольного, особенно – на выборах Законодательного Собрания, проходивших в декабре 2002 года.

Все понимали, что они имеют двойную цену – от их результата зависел исход предстоящих выборов губернатора. Ведь для того, чтобы Владимир Яковлев смог баллотироваться на этот пост в третий раз, необходимо было изменение городского Устава. Иначе говоря – две трети депутатских голосов. Аналитики уверенно предсказывали: ради того, чтобы изменить «расклад», не будут жалеть ни сил, ни средств. И действительно не жалели ни того, ни другого: «административный ресурс» был задействован в пользу «яковлевских» кандидатов, что называется, по полной программе. Тем не менее, это не помогло: сторонники губернатора оказались в Собрании в меньшинстве.

После этого вопрос встал уже не о том, удастся ли Яковлеву пойти на третий срок, а удастся ли ему досидеть до конца второй. Оппоненты губернатора успели даже провести в первом чтении закон, сокращающий срок его полномочий и предписывающий провести губернаторские выборы не в мае 2004 года, а в декабре 2003 года, одновременно с выборами Госдумы – но затем выяснилось, что у Москвы другие планы.

В марте 2003 года в Петербург «по второму кругу» была прислана Валентина Матвиенко, которую формально назначили полпредом, но все понимали, что именно ее и прочат на место Яковлева. Владимиру Анатольевичу дали в конце мая 2003 года провести торжества в честь 300-летия Петербурга, а в середине июня Владимир Путин сделал ему предложение, от которого было невозможно отказаться: стать вице-премьером по ЖКХ. Многие расценили случившееся как тонко просчитанную комбинацию со стороны президента – поставить старого недруга на заведомо «провальную» сферу, где именно Владимир Анатольевич будет теперь отвечать за замерзающие регионы, падающие дома и лопающиеся трубы. Но, скорее всего, речь шла о вполне полюбовном соглашении: Яковлев любезно уступал свое место Матвиенко, обещая, что никто из «его» людей не будет на выборах составлять ей конкуренцию, а Путин за это обеспечивал ему возможность уйти красиво и с повышением. Так или иначе, Яковлев вернулся к работе по своей основной специальности...

 

Завхоз всея Руси

На должности «завхоза всея Руси» Владимир Яковлев провел около девяти месяцев – вплоть до марта 2004 года, когда был отправлен на Юг. Ничем особенным за это время он не отличился. Разве что активно выступал за повышение жилищно-коммунальных тарифов. Вот некоторые наиболее выразительные цитаты:

«И гражданам, и предприятиям надо понять одно — за все надо платить. Нам придется принимать непопулярные решения, связанные с ростом тарифов. Без этого ситуацию с ЖКХ не выправить».

«Для меня главное, чтобы люди усвоили простой постулат: бесплатный сыр бывает только в мышеловке».

«Мне часто отвечают, что, мол, тарифы растут, а качество услуг ЖКХ не улучшается. Оно и не может улучшиться, потому что когда надо было, чтобы тарифы росли, они стояли на месте».

«Чтобы поддержать такое разваливающееся хозяйство, нужны бoльшие деньги. И с каждым годом все бoльшие».

Все это вполне объяснимо: Владимир Анатольевич всегда был защитником ведомственных интересов жилкомхоза. И искренне полагал, что все беды – исключительно в том, что граждане мало платят за жилищно-коммунальные услуги.

Все семь лет своего правления в Петербурге он двигался исключительно по «фискальному направлению» жилищно-коммунальной реформы. Защищая интересы монополистов, он категорически противился принятию законов о контроле за тарифами монополистов и о регулярном аудите монополий. Он наложил вето на закон о заключении договоров между городом и монополистами, где было бы четко указано, какие услуги и на каких условиях должны оказываться. Он легко соглашался повышать тарифы и вводить новые платежи – например, плату за «санитарное содержание придомовых территорий», которые как не убирали до этого, так и не стали убирать после введения платы. Он лоббировал введение платежей за капитальный ремонт для жителей государственных домов, «забыв» о законодательной норме, разрешающей делать это только при условии перевода обслуживания жилого фонда на конкурсную основу. При нем рост жилищно-коммунальных тарифов в несколько раз обгонял инфляцию: так, за три года при инфляции в 60% квартплата выросла в четыре раза (в том числе горячая вода и отопление подорожали в шесть раз)...

Став вице-премьером, он продолжил движение в том же направлении, заявляя: надо больше платить жилкомхозу – и все наладится. И при этом не говоря ни слова о тех проблемах, которые на самом деле актуальны для ЖКХ. Ни о том, что надо вводить процедуры «прозрачного» назначения тарифов (в либеральной Америке, например, плата за электроэнергию назначается энергетической комиссией штата, принимающей решения публично и открыто и не подчиняющейся ни губернатору штата, ни федеральному правительству). Ни о том, что надо устанавливать счетчики воды и тепла и исчислять плату за соответствующие услуги исключительно по их показаниям. Ни о том, что надо дать объединениям граждан право выступать заказчиками жилищно-коммунальных услуг (с передачей им соответствующих денежных средств) и так далее.

Впрочем, долго на этом посту он не засиделся. Реформа правительства, проведенная весной 2004 года, оставила в нем только одну вице-премьерскую должность, а Владимир Яковлев был отправлен, как казалось многим, в «почетную ссылку» – полпредом в Южный округ.

Свою деятельность он начал с того, что сформулировал две главные задачи для самого «горячего» из федеральных округов: наведение порядка на дорогах и повышение культурного уровня населения. Что вызвало, мягко говоря, сильное удивление. Затем, встречаясь с «силовиками», полпред заявил, что «поставил перед ними задачу борьбы с бандитизмом, терроризмом и особо выделил необходимость положить конец позорным фактам похищения людей». Ничего не скажешь, глубоко, свежо и оригинально...

Понятно, что наиболее острые проблемы, которыми должен заниматься на Юге Владимир Яковлев, связаны с Чечней. Здесь позиция, занимаемая полпредом, вполне традиционна.

Говоря о прошлом, он считает, что в свое время «итогом уступок сепаратистам стал позорный для России хасавюртовский мир и что в 1994–1996 годах «дефицит политической воли у тогдашнего российского руководства, фактически подчинившегося давлению террористов и либерально-пацифистской истерии СМИ, не позволил армии одержать победу».

Что касается нынешней ситуации, Яковлев отвергает как «некорректные и провокационные» предложения подключить к чеченскому урегулированию структуры международного сообщества, высоко оценивает роль покойного Ахмада Кадырова и жалуется на то, что федеральные телеканалы «практически не освещают темы восстановления Чечни». В общем, ничего удивительного. Куда удивительнее было бы, если бы Яковлев призывал к переговорам с Масхадовым или возмущался действиями «эскадронов смерти», возглавляемых Кадыровым-младшим...

В последнее время Владимир Яковлев вновь начал подвергаться информационным атакам – то в одной, то в другой газете появляются статьи, весьма критично оценивающие его деятельность на Юге, обвиняющие его в непонимании обстановки и предсказывающие ему скорую политическую пенсию.

Если говорить о дальнейшей судьбе Владимира Яковлева, то здесь, что называется, возможны варианты.

Может быть, президенту понадобится на кого списать очередные неудачи в «мирном процессе» на Кавказе – и тогда экс-губернатор является первым кандидатом на вылет.

Но возможно, президенту куда приятнее знать, что его старый враг полностью от него зависит. И в этом случае «бросок на Юг» Владимира Яковлева может оказаться не последним в его карьере...