К 2003 году высшие госчиновники получат возможность на законных основаниях быть членами политических партий и активно участвовать в их работе. Внести соответствующие поправки пообещал участникам семинара "Единой России" в подмосковном санатории "Бор" замглавы администрации президента Владислав Сурков. По его словам, чиновники категории "А" (федеральные министры, губернаторы и президенты республик) смогут обзавестись партбилетом к следующим федеральным выборам. А со временем, заметил Сурков, политические партии обретут исключительное право на выдвижение кандидата в президенты. Политики и политологи прокомментировали "ГАЗЕТЕ" эту инициативу.

Борис Немцов, лидер СПС:

Вполне нормально отношусь к этой инициативе. Де-факто чиновники и так участвуют в политической жизни. Но право вступать в партию должны получить те, кто занимает политические должности: премьер, вице-премьеры, а чиновники более низкого ранга - нет. Они должны работать в режиме административной структуры, а не партийных дебатов. Если исполнительная власть станет политклубом, ничего хорошего не будет.

А высшим чиновникам запрещать это невозможно, не мытьем, так катаньем они будут заниматься политикой - посмотрите на Шойгу, Грызлова. Как только поправки примут, все чиновники вступят в "Единую Россию" в едином порыве большой любви. В СПС вступят самые смелые, самые умные и дальновидные из чиновников. Но мы на них не надеемся, экстенсивный способ расширения партийных рядов нас не привлекает. Мы уже 10 лет видим, как создаются партии власти и люди бегают из одной партии в другую как сумасшедшие - то в НДР, то в "Единство". Я вообще впервые в жизни вступил в партию 26 мая 2001 года, когда СПС был преобразован в партию.

Сергей Иваненко, первый замруководителя фракции "Яблоко":

В такой норме есть определенная опасность, учитывая корпоративно-олигархический характер нашего государства, но в целом это нормальная практика, когда партия несет ответственность за своих членов, будьто президент, премьер или вице-премьер правительства. Что касается возможности злоупотреблений, то они могут быть как с партбилетом, так и без него. Не секрет, что чиновники чаще действуют в своих интересах, нежели в интересах всего общества, но решать эту проблему надо не запретительными мерами и уж точно не запретом членства в партиях для госчиновников. Лучше пусть они открыто состоят в партиях, нежели кулуарно решают свои проблемы. Если принять такие поправки, понятно, что большинство чиновников пойдет в партию власти в том виде, в каком она сейчас формируется, то есть в "Единую Россию". Что касается "Яблока", то в нем заявительный порядок приема: любой чиновник, подавший заявление, автоматически станет членом "Яблока".

Геннадий Райков, лидер группы "Народный депутат":

Не вижу ничего особенного в том, чтобы чиновники вступали в партию. Это рациональная инициатива, ее надо обсуждать. Это нелогично, когда кто-то приходит во власть как член той или иной партии и затем прекращает членство в ней. Губернатор побеждает на выборах под лозунгами партии, как, например, Ходырев (КПРФ) в Нижнем Новгороде, - и тут же вынужден приостанавливать свое членство. Избирателям это непонятно. А все дело в том, что, когда проводили "деполитизацию", боролись с КПСС, перегнули палку. Получилось нечто вроде "запрета на профессии". Но тогда была одна КПСС, а теперь партий много, и хуже от этого не будет. Конечно, в таких структурах, как спецслужбы, армия, суды, прокуратура партийности не должно быть. А что плохого в том, что начальник какого-нибудь правительственного департамента будет партийным? У нашей Народной партии есть симпатизанты в правительстве, и я уверен, что после принятия этих поправок наша партия пополнится представителями правительства.

Сергей Колмаков, заместитель президента фонда "Политика":

Заявление Суркова не противоречит ни действующему законодательству, ни Конституции. Когда начинали реализовываться проекты "Отечество" и "Единство", инициаторы этих движений предполагали, что в дальнейшем они станут прообразом партии власти. То есть имели в виду модель построения демократии, при которой правящая партия является в какой-то степени и частью государственного аппарата. То есть имелся в виду режим политизированной госслужбы как еще один ремень для укрепления вертикали власти. До сих пор Ельцин и Путин уклонялись от того, чтобы взять на себя функцию венца этой системы. Не думаю, что до следующих парламентских выборов президент будет делать решительные шаги в этом направлении. Хотя инициаторы этой идеи стремятся укрепить популярность Путина и здесь. Все западные демократии в той или иной степени имеют политических назначенцев. Во Франции и Великобритании есть политические министры, которые являются частью госаппарата. Но верхушка этой системы меняется в зависимости от того, какая партия пришла к власти.

Сейчас рано говорить о том, кто из госчиновников примкнет к какой-то конкретной партии. Они будут следовать генеральной линии партии. Сначала должен определиться президент.

Бунин Игорь Михайлович, Центр политтехнологий:

То, что чиновники получат право вступать в различные партии, только упорядочит политическую жизнь в России. На самом деле у них и сейчас, что вполне естественно, есть определенные политические симпатии и антипатии, но в силу действующих законов они вынуждены маскировать свою партийную принадлежность. Возникают анекдотичные случаи, когда человек, занимающий руководящую должность и являющийся по своему статусу политической фигурой, создает какие-то блоки, а потом полунамеками, вскользь демонстрирует свою принадлежность к ним.

Обратим внимание и на другой аспект: законодательство в его нынешнем виде ущемляет не только права чиновников, оно ущемляет и возможности политических партий влиять на политику государства. То есть политические партии имеют доступ к законодательной сфере, они могут сформировать фракцию в Думе и таким образом влиять на законодательный процесс. Но этим дело и ограничивается: если депутат становится правительственным чиновником, он намерен отказаться от членства в партии. Таким образом, нарушается нормальный ход политического процесса.

Вполне очевидно, что в случае принятия закона, разрешающего чиновникам вступать в партии, подобных перекосов не будет. И это нисколько не противоречит мировому опыту, который, кстати сказать, свой у каждой страны. В Великобритании, например, при смене кабинета меняется часть чиновничьего аппарата, во Франции – тоже, в США происходит настоящий "пир победителей", то есть полная ротация этого аппарата, когда руководящие посты занимают члены победившей на выборах партии. И это никого не смущает, воспринимается как нормальная практика политической жизни. Поэтому я думаю, что и у нас не случится ничего плохого, если мы снимем эти законодательные ограничения.

Вопрос о том, в какую партию побегут вступать чиновники, не принципиален. Часть, наверное, примкнет к правительственной партии, часть вступит в СПС, часть - в "Яблоко" – это неважно.