Борис Вишневский

«В КГБ Владимира Владимировича учили только двум формам работы: провокация и активная операция, — говорил мне как-то один из российских политиков. — И очень многое из того, что он делает, будучи президентом, объясняется именно с этой точки зрения».
Абсолютно ли верна ли эта гипотеза — не знаю, но как еще объяснить то, что происходит в Петербурге (да и в Москве) после того, как Григорий Явлинский в минувший вторник получил от Владимира Путина обещание разобраться в истории с арестом Максима Резника? Разбираться стали так ретиво, что ситуация ухудшается с каждым днем.

Тест на экстремизм

Для начала, как уже рассказывала «Новая», матери Резника Галине Малиновской заявили, что ей «запрещены» свидания с сыном, поскольку акции протеста, якобы им организуемые, «мешают работе следствия». Оно, конечно, логично: если Резник может (по версии суда), будучи на воле, влиять на следствие — что ему стоит из СИЗО руководить акциями протеста, в том числе в Москве, передавая указания через маму? Так и видится, как он при каждом свидании переправляет на волю, например, тщательно составленный график пикетирования питерской прокуратуры… Галине, впрочем, вовсе не до смеха: никакой информации о состоянии Максима у нее нет — нетрудно догадаться о ее настроении.

В четверг в офис питерского «Яблока» явилась прокуратура — проводить проверку на предмет экстремизма. Якобы плановую — но мы хорошо знаем, что означает это слово. У нас и ЮКОС налоговая служба проверяла исключительно по плану, а вовсе не по команде Кремля. И пожарные исключительно по плану, а вовсе не по указанию Смольного пришли проверять Европейский университет. Теперь вот «Яблоко» проверяют по плану на наличие экстремизма. Хотелось бы, наконец, увидеть все эти планы — до, а не после проведения «активных операций»… Правда, яблочников проверяли как-то странно: зампрокурора Центрального района осмотрел помещения, занимаемые «яблочниками» (особо он интересовался, не предоставляет ли партия какое-либо из этих помещений для запрещенной НБП), и унес с собой документы: копии устава партии, программы и договора аренды помещений. Интересно, много ли он видел партий, которые бы в уставе писали о своей экстремистской направленности? А заодно в договоре аренды?

Хакеры и провокаторы идут в атаку

Затем начались провокации против пикетчиков, стоящих у питерской прокуратуры с плакатами «Свободу Максиму Резнику». Раз за разом рядом с пикетчиками стали пристраиваться некие молчаливые молодые люди, один из которых в четверг пытался избить одного из пикетчиков, другой попытался отобрать плакат у члена молодежного НДС Юлии Малышевой и вырывал у нее сумку и мобильный телефон. После чего был задержан милицией, но почему-то сразу отпущен. Но в последующие дни еще дважды появлялся на пикетах — с плакатом «Яблочники, вы меня оболгали», чтобы создать повод для задержания участников: если в пикете стоит больше одного человека, он, само собой, уже не является одиночным и требует согласования с властями.

Любопытно, что провокатор, как удалось установить, является жителем Рязани. По данным яблочников, провокаторы, которые исполняли аналогичные роли на пикетах у Генпрокуратуры в Москве, тоже зарегистрированы в этом городе. Может быть, там находится какой-нибудь засекреченный центр, где готовят специалистов по подобным провокациям? Как тут, кстати, не вспомнить известную историю о несостоявшемся взрыве в Рязани в 1999 году?

В субботу утром был заблокирован из-за внешней атаки сайт питерского отделения «Яблока». На нем размещается наиболее полная информация о происходящем, анонсы предстоящих акций, ссылки на публикации в СМИ, заявления общественности, образцы писем в поддержку Резника. Там же собираются подписи под требованием его освободить. Понятно, что такой неприятный для инициаторов ареста Резника ресурс просто не мог не стать объектом атаки…

Наконец, в субботу был задержан милицией член СПС и движения «Оборона» Павел Еремеев — наблюдавший за пикетами в защиту Резника (кто-то из оппозиционеров обязательно страхует пикетчиков, чтобы в случае провокаций вызвать милицию или сообщить другим). Его отвезли в милицию, где обвинили в «нецензурной брани в общественном месте» (!). На следующей неделе его ждет мировой суд. В Петербурге, впрочем, это первый пример задержаний на таких пикетах — а в Москве подобная практика стала постоянной. В общем, то ли упомянутая в начале встреча у президента была не более чем традиционной для Кремля разводкой, то ли силовики уже смотрят в другую сторону, готовясь присягать новому начальнику.

Все начинается сначала

Характерно и то, что до настоящего времени ни одного официального ответа от прокуратуры или Следственного комитета (а также от других органов власти) на требования освободить Резника так и не поступило. Глухое молчание — как будто бы и нет обращений сотен граждан, заявлений известнейших людей, писем депутатов разного уровня. Ситуация, немыслимая в демократической стране… впрочем, к таковым Россию сегодня уже никто не относит.

…В пятницу к Владимиру Путину и Дмитрию Медведеву обратилась с открытым письмом большая группа общественных деятелей — Александр Городницкий, Яков Гордин, Константин Азадовский, Нина Катерли, Борис Стругацкий, Самуил Лурье, Алексей Герман, Алексей Девотченко, Любовь Егорова, Александр Кушнер, Александр Марголис, Владимир Лисовский, Яков Гилинский, Александр Генкин и многие другие. Они потребовали освободить Максима Резника, заявив, что «выбор меры пресечения вызывает как удивление, так и возмущение», и назвали его «грубой политической ошибкой, слишком напоминающей расправу с инакомыслящими недавних времен».

Алексей Девотченко назвал арест Резника «пощечиной не только оппозиции, но и всей российской интеллигенции». А Борис Стругацкий заявил, что защищает Резника, как защищал бы «любого, который несправедливо пострадал», что «история омерзительная, я бы даже сказал, страшноватая», и «хорошо бы, если бы все-таки как-то удалось этот произвол прекратить и остановить». И грустно добавил: «Оттепель кончилась. Все начинается сначала. Все это мы уже видели».

См. также:

Оригинал статьи
Борис Вишневский

Арест Максима Резника