«Сделал тот, кому это выгодно», – учили древние римляне, рассуждая о причинах тех или иных событий.

Выгоден ли взрыв в московском метро Аслану Масхадову, которого лично Владимир Путин уже объявил виновным?

Только что группа депутатов Европарламента предложила план урегулирования ситуации в Чечне. Переговоры с Масхадовым, использование миротворческих сил ООН, демилитаризация территории, разоружение боевиков, вывод российских войск...

Трудно сказать, насколько этот план спасителен для Чечни. Но в преддверии возможного обсуждения этого плана даже смутные подозрения в причастности к организации террористических актов смертельны для репутации Масхадова. С другой стороны, обсуждение (не говоря о принятии) этого плана смертельно для политической репутации российского президента. Ведь это означает признание его неспособности решить чеченскую проблему.

Так кому выгоден – а кому невыгоден московский взрыв? Если, обвинив в нем Масхадова, можно, во-первых, заранее заблокировать попытки его привлечения к чеченскому урегулированию, а во-вторых, и дальше твердить о том, что в Чечне мы имеем дело с «международным терроризмом» и что Россия, мол, уничтожает террористов, а не ведет с ними переговоры?

Ну во-первых, террористы пока что уничтожают себя только сами – вместе с десятками невинных жертв. А отечественные спецслужбы, за редкими исключениями, могут только постфактум заявлять о наличии «чеченского следа» и показывать по телевидению фотороботы «лиц кавказской национальности».

А во-вторых, непонятно, почему Россия призывает тех, кто имеет дело с куда более массовым терроризмом, вести с террористами переговоры.

Непонятно, почему, когда речь идет о Ближнем Востоке, из уст российских политиков и дипломатов звучат призывы к «политическому решению» и «поискам компромиссов». Непонятно, почему «акции возмездия» израильской армии в отношении палестинских террористических группировок расцениваются как «неадекватное применение силы», а многократно уличенный в организации и финансировании терактов Ясир Арафат рассматривается как достойный партнер по переговорам. В то же время Масхадов, неизменно отрицающий свою причастность к терактам, априори считается террористом, с которым не о чем говорить, кроме безоговорочной капитуляции...

Заметим: каждый раз, когда гремит взрыв в Иерусалиме или в Хайфе, кто-то немедленно берет на себя ответственность за случившееся, угрожает новыми терактами и выдвигает те или иные требования. Когда же гремит взрыв в Москве или Владикавказе, никто не берет на себя ответственность и ничего не требует. Ни вывода войск из Чечни, ни освобождения заключенных террористов, ни начала переговоров.

Можно, конечно, предполагать, что чеченские боевики и их лидеры – особенные люди, и их террористическая деятельность подчиняется особенным законам. Можно предположить, что они, совершая террористические акты, по своей скромности, не признаются в причастности к ним. Можно предположить, что они, по своему бескорыстию, ничего не требуют от российских властей в качестве условия прекращения терактов и не угрожают проведением новых.

А если предположить другое – что истинными организаторами злодеяний, которые время от времени потрясают Россию, начиная с осени 1999 года, являются вовсе не те, кого ими принято считать? И предъявить их обществу не могут именно по этой причине?

Да, заведомо исключать, что Масхадов причастен к тем или иным террористическим актам (в том числе, и ко взрыву в московском метро) нельзя. Но для этого либо сам Масхадов должен это признать, либо нужны доказательства.

Соответствующих признаний со стороны чеченского лидера, как известно, не существует. А чего стоят доказательства, которые способна собрать российская Фемида, нетрудно судить по попыткам экстрадикции Ахмеда Закаева – когда в суде, которому нельзя дать указания из Кремля, эти доказательства рассыпаются как карточный домик. Более того, против Масхадова российские правоохранительные органы не возбуждали уголовных дел – что, впрочем, не мешает российскому президенту заранее называть его преступником.

Но если ФСБ настолько хорошо информирована, что сразу после теракта может уверенно назвать заказчиков – непонятно, что мешало предотвратить московский взрыв (как и многие другие). А если налицо голословные обвинения, то их не вправе позволять себе ни одно должностное лицо, сколь высокое положение бы оно не занимало...

Что касается самого плана по «международному» урегулированию ситуации в Чечне, то он вполне реален. Во всяком случае «голубые каски» не станут грабить, насиловать, мародерствовать и убивать. И есть шанс на то, что Чечня перестанет быть зоной глобальной политической катастрофы, где говорить о соблюдении каких-либо прав человека (включая право на жизнь) просто не приходится. Если такой шанс есть – преступно от него отказываться, какими бы политическими соображениями это не диктовалось.

Да, если этот план будет реализован, это означает скоропостижную политическую кончину Ахмада Кадырова и сильнейший удар по репутации Владимира Путина.

Впрочем, репутация российского президента – еще не репутация России.