«Предыдущая схема финансирования проекта строительства «Газпром-Сити» (а ныне – «Охта-центра») была неприемлема, а сейчас она полностью соответствует законодательству и интересам как города, так и Газпрома. Это заявление сделал посетивший Петербург в минувшую среду министр экономического развития и торговли Герман Греф. Кроме этого, он заявил, что «не считает место застройки идеальным», поскольку «в Санкт-Петербурге достаточно других мест, где мог быть реализован проект», но это «его личное мнение».

«Предыдущая схема», как известно, предполагала, что город за все платит, но ничего не получает в собственность. Нынешняя схема – что и Газпром, и город получают в собственность то, что построено на их деньги. И если нынешняя схема соответствует законодательству, то, выходит, прежняя схема не только «неприемлема», но и незаконна? Надо ли так понимать министра Грефа? Интересно, когда он это осознал – только сейчас? Или незаконность предшествующей схемы – тоже его «личное мнение», которое он весь последний год держал при себе?

Помнится, год назад, когда эту схему утверждали целевой программой, питерская оппозиция заявляла о ее незаконности, а питерская администрация во главе с Валентиной Матвиенко, наоборот, уверяла, что все законно. И обе прокуратуры – Генеральная и Городская – также не заметили нарушений, более того – констатировали, что бюджетные средства можно направлять на «оказание материальной поддержки инвесторов». А теперь, выходит, проснулись и осознали: ага, закон-то, оказывается, нарушался!

Какой именно будет новая схема финансирования «Газпром-Сити» – можно будет точно сказать лишь тогда, когда из администрации поступят в Законодательное собрание изменения к соответствующей целевой программе. Но независимо от того, какой из возможных вариантов будет избран, представляет немалый интерес ответ на вопрос: что же заставило менять схему финансирования, которую в Смольном и в Газпроме в течение целого года так яростно отстаивали (22 марта 2006 года программа финансирования «Газпром-Сити» была принята в Мариинском дворце в первом чтении)?

Гипотеза номер один: по информации, которую озвучил вице-губернатор Михаил Осеевский, в скором времени планируется принятие новой редакции Бюджетного кодекса, где будет запрещено выделение субвенций коммерческим структурам. Заметим, что в этом случае питерская власть с ее идеей «материальной поддержки инвесторов» оказывается в сложном положении: предоставить Газпрому налоговые льготы в таком объеме, чтобы это компенсировало стоимость строительства «газоскреба», не позволяет Налоговый кодекс. Собственно, вся схема с «субвенциями» и была придумана, чтобы обходным путем вернуть компании львиную долю ее налогов…

Возможен этот вариант? Конечно. Но новый Бюджетный кодекс, во-первых, еще не принят, а во-вторых – нет такого закона, который при наличии политической воли у верховной власти нельзя было бы обойти стороной.

Гипотеза номер два: администрации пришлось уступить давлению общественного мнения и оппозиционных политиков, требовавших не субсидировать Газпром за счет горожан. Кроме парламентской оппозиции (теперь уже бывшей), направлявшей запросы, требовавшей изменить целевую программу и всячески боровшейся против этого проекта, тема «газоскреба» постоянно звучала на уличных акциях. На Марше несогласных 3 марта она была одной из главных, а на митинге оппозиции 18 марта появился примечательный лозунг «Газпром – нахлебник, а не инвестор»…

Эта гипотеза более вероятна – и характерно, что она гневно отвергается в лояльных Смольному изданиях: мол, «вряд ли общественные протесты заставили изменить принципы инвестирования в проект», а просто «влиятельный губернатор Валентина Матвиенко смогла уговорить Газпром отдать часть проекта городу», и теперь, «не потратив ни рубля собственных средств, Петербург получает от Газпрома половину площадей небоскреба». Понятно, что Смольному надо ни в коем случае не признавать, что пришлось изменить ранее принятое решение под давлением какой-то общественности. Такого в принципе быть не должно! Граждане должны знать, что губернатор вместо прежнего, хорошего решения теперь приняла еще лучшее.

Между тем, что касается «ни рубля» – так это явное лукавство. В самом лучшем случае город потратит около 30 миллиардов рублей на свою долю «Охта-центра». А поскольку эти деньги выделяются не по схеме государственного заказа, а в качестве субвенции коммерческой структуре, то проконтролировать целесообразность их расходования будет почти невозможно. Это означает, что возможны любые завышения стоимости строительства – бюджет все оплатит.

Если же говорить об уверениях в том, что вовсе не общественные протесты заставили изменить проект, – скорее всего, Смольный делает хорошую мину при плохой игре. Скандал, связанный с этим проектом, получился настолько громким, что вышел далеко за пределы Петербурга и обрел международный масштаб: не напрасно ситуация с «Газпром-Сити» обсуждалась на недавней конференции «Управление и сохранение исторических центров городов, включенных в Список всемирного наследия ЮНЕСКО». Да и само название «Газпром-Сити» стало нарицательным – ярким символом «путинской вертикали» с ее высокомерным презрением к общественному мнению. Так что вполне возможно, что Валентине Матвиенко и Алексею Миллеру популярно объяснили «сверху» (кто мог это сделать – очевидно), что надо бы исправить положение…

Впрочем, как бы ни решились финансовые вопросы строительства и какими бы причинами ни было вызвано внезапное изменение поведения Смольного и Газпрома, результат налицо: пришлось пойти на уступки.

Правда, остается открытым вопрос о высоте «газоскреба» – ведь пока что, несмотря ни на протесты специалистов и общественности, ни на жесткие заявления директора Центра всемирного наследия ЮНЕСКО Франческо Бандарина, назвавшего, как известно, проект высотки «неприемлемым для Петербурга», Валентина Матвиенко и Алексей Миллер не собираются отказываться от 396-метровой башни. А пресс-служба «Газпром нефти» уверяет, что, «как показывают соцопросы, недовольных гораздо меньше, чем тех, кто приветствует строительство башни». Помнится, даже по тем опросам, которые заказывала «Газпром нефть» и которые озвучивало агентство Романа Могилевского (журналисты при презентации этих данных, усмехаясь, рассуждали о том, что «социология – наука точная: сколько заплатишь, столько и получишь», архитекторы-профессионалы отпускали крепкие выражения, а независимые социологи говорили, что при виде таких «исследований» им становится стыдно за коллег), получалось, что противников проекта больше, чем его сторонников.

И что-то неизвестно, чтобы это соотношение в последнее время менялось в пользу «газоскреба»…