Что показывает история с бюстом Сталина в Сургуте, так это существование в головах навязчивого стереотипа, как должна выглядеть общественная реакция на провокацию. Ее не понимают ответственные лица в городе, например, депутаты городского собрания предыдущего созыва. История развивалась несколько месяцев, и они могли иметь мужество пресечь «инициативу» в самом начале. Ее не понимают провокаторы, даром льющие краску. И все мы не понимаем, как вести себя в искусственно созданной ситуации.
В школе, где я учился, был юноша из религиозной семьи, не скрывавший стремления поступить в семинарию. Его травили старшеклассники, а сверстники выстраивали вокруг него стену отчуждения. Но в старших поколениях позднесоветского периода отношение к церкви еще оставалось уважительным. Жила еще живая человеческая память о страшных временах, прорастая травой сквозь остатки заброшенных храмов. Таким было тогдашнее общество, неожиданно для всего мира вдруг осознающее себя, очень быстро меняющееся. И знаковым событием стало приглашение Патриарха на инаугурацию Ельцина после первого его избрания президентом тогда еще РСФСР. При действующем-то Политбюро ЦК КПСС! В своем обращении Алексий II просил президента помнить, как досталось нашему народу за советский период, относиться к нему бережно. Как распорядились тогда властью в отношении людей, прикрываясь марксистским по духу «рынок решит все проблемы», напоминать излишне. Возросшая популярность вождя в новейшее время — естественная реакция народа, предоставленного самому себе в условиях колоссальной несправедливости так называемых реформ, в результате которых владельцами государственной собственности оказался узкий круг лиц, в том числе и из криминальных структур.
Как и многие семьи в стране, я связан с безвинно пострадавшими в сталинские годы, а партия тесно сотрудничает с «Мемориалом», много сделавшим для восстановления исторической правды о жутких временах. Из множества личных историй, которые были бы уместны применительно к моменту, я приведу успешную семью, в которой сгинул безвестно, схваченный прямо на улице, отец одного из супругов, служивший дьяком в храме. Она доцент престижного учебного заведения, он владелец инвестиционной компании. И сын-студент, комната которого обвешена красными вымпелами соцсоревнований, портретом команданте Че, картой СССР и книгой «Армия Поднебесной» на полке. Я спрашиваю, вы что делаете?! А они машут рукой — перебесится.
Ушли поколения, непосредственно помнящее страшное, возмужали советские старшеклассники, сев в высокие кресла. Пророс сорной травой миф о величии вождя. Конъюнктурным стало упоминание пьесы Шварца «Дракон», часто не к месту. Победа правды над несправедливостью в конце 80-х обернулась лишь вторым ее актом, в котором странствующий рыцарь поражает дракона. Умирая, тот обращается к победителю: думаешь, ты победил?! Я оставляю тебе город с прожженными, искалеченными душами.
Архитектор города прав, бюст надо убрать именно по суду. А пока суд да дело, прошу всех избавляться от стереотипов. Мы живем в новом обществе, которое перепутаешь с недавним еще разве в бреду.
