Главная черта начавшегося «общероссийского голосования» — абсолютное бесстыдство начальства, совершенно не скрывающего, что велено обеспечить результат любой ценой. Показать, как народ якобы продолжает любить Путина, на три месяца спрятавшегося в бункере, куда можно пройти, только приняв душ из антисептика. И любить настолько, что дать ему возможность править ещё шестнадцать лет.
Но изобразить любовь никак не получается — как бы ни старались придворные актеры и придворные режиссеры, придворные музыканты и придворные общественники, придворные поэты и придворные писатели, и другие «отряды Путина».
Получается только её унылая имитация. Бессмысленные и нелепые телодвижения.
И кошелёк государственный приоткрылся вдруг для подданных (тот самый, где денег якобы не было), и рекламой все увешано, и телевизор без умолку славит «поправки к Конституции» — а толку все равно мало.
Потому что за эти поправки, и главную из них — об обнулении, можно голосовать только по принуждению. Но не по любви.
Вот и гонят управляемый электорат, главным образом «бюджетников», голосовать, и даже досрочно, чтобы успеть подменить их бюллетени.
Соглашаются, впрочем, не все.
25 июня не согласились несколько сотрудников питерской библиотеки имени Маяковского — отказались голосовать досрочно, несмотря на давление.
При этом голосование было организовано даже не на избирательном участке в школе № 122, в Графском пер., 1, куда приказывали «прикрепиться», а прямо на работе.
И на корпоративном портале библиотеки без стеснения написано: те, кто не смогут проголосовать в библиотеке на наб. р. Фонтанки, 46, ОБЯЗАНЫ (выделено мной — БВ) проголосовать по адресу: Графский пер., 1, 25 и 26 июня с 16.00 до 20.00.
Обязаны! Слышите, Элла Александровна? Или потом опять будете рассказывать про «фейки»? Так вот вам скрин, глядите.
И в других госучреждениях ничего не стесняются: две недели пишу о принуждении бюджетников к голосованию, цитирую десятки писем, названия учреждений, имена руководителей — и ни одного опровержения. Мол, неправду говорит депутат Вишневский, провоцирует, лодку раскачивает…
А в ответ — или выразительное молчание, или высказывания в стиле «Да, ну и что?».
Да, гоним голосовать. Да, приказано обеспечить. И с полной уверенностью, что за это ничего не будет. Что никакой ЦИК, никакая прокуратура и никакая полиция не посмеют помешать решению важнейшей государственной задачи.
Это не «всенародная любовь» к очевидно выходящему в тираж диктатору, которую отчаянно пытаются изобразить. Это принуждение к любви. Как оно обычно называется — хорошо известно.
Но все больше и больше граждан отказывается быть покорными жертвами.
Оригинал публикации: «Эхо Москвы»
